Из Парижа в Бразилию. Луи Буссенар

господа, давайте чокнемся за наше счастливое путешествие, – закончил Жак свой восторженный спич.

      Сотрапезники чокнулись и выпили. Добровольский заговорил:

      – Господа, ваши сани сломаны. Это, кажется, случилось во время ареста и по вине капитана Игумнова… Вы имеете право требовать вознаграждения… а также и за багаж, большая часть которого попорчена…

      – О, что за пустяки… Не стоит об этом говорить, – возразил Жюльен де Кленэ. – Чемодан мой с деньгами и бумаги целы, а это главное.

      – Во всяком случае вам в ваших санях ехать нельзя. Знаете что? Я вас довезу до Иркутска в своих. Они у меня просторные, рассчитанные на четырех человек!

      – Мы будем вам очень благодарны, Николай Петрович; нам так еще лучше: вдвоем не скучно, а втроем еще веселее.

      – Отлично, господа. Стало быть, в путь.

      Жюльен де Кленэ и Жак Арно перед отъездом пошли проститься со старостой Михайловым, хлопотам которого они были обязаны скорым освобождением. Они искренне благодарили его, жали ему руку и кончили тем, что крепко обнялись с ним на прощанье. Старик прослезился и пожелал им счастливого пути. В свою очередь они пожелали ему скорейшего облегчения его участи.

      Старик печально покачал головой и произнес:

      – Только милость государя может изменить мою судьбу, а я этой милости не заслуживаю… Впрочем, за меня хлопочут…

      – Не теряйте надежды, Сергей Иванович, не теряйте, – утешал его Жюльен. – Ваша же русская пословица говорит: на милость образца нет…

      Отъезжающие сели в сани. Ямщик погнал тройку умеренной рысью, огибая острог. Проехав улицу города, путешественники опять очутились среди снежной равнины.

      – Всем хороша езда на санях, – заметил Жак, – одно только плохо.

      – А что? – спросил Добровольский.

      – Да уж очень холодно… Бррр! Давно ли мы едем, а уж я начинаю смертельно зябнуть… Нет, Жюльен, как хочешь, а назад мы поедем летом. В тарантасе хоть и тряско, зато не так холодно.

      – Как! – вскричал с удивлением чиновник особых поручений. – Вы и назад хотите ехать тою же дорогой?

      – Да что же мне делать, когда я и пяти минут не могу пробыть на корабле? Уж в этом я неизлечим, а другого сухопутного пути ведь нет.

      Глава VIII

      Путевые заметки Жака. – Разочарование Жака насчет сибирских волков. – Сибирские Афины. – Золотопромышленники. – Ангара все еще не замерзла. – Близок локоток, да не укусишь. – Состязание Ангары с морозом. – Целиком. – Сальто-мортале в снег. – Бегство коренника. – Байкал зимой. – По льду. – Полынья. – Коренник проваливается под лед. – Шаманский утес. – Полынья внезапно замерзает. – В Иркутске. – Замечания Жака становятся язвительны. – Новый попутчик. – Воспоминание о Михайлове.

      – Сознайся, голубчик Жак: ведь тебе начинает нравиться путешествие. Вот и господин Добровольский, наверное, то же думает.

      – Совершенно верно, господин Арно, – сказал Добровольский. – Я вполне