Герои Малахова кургана. Луи Буссенар

войска.

      Великолепные пехотинцы идут сомкнутыми рядами словно на параде, стройно, ровно, считая шаги.

      Грандиозно, красиво, но – нелепо!

      Почему не развернуть фронт подальше от пушек? Почему не раздробить войска, оберегая их от выстрелов?

      Русские артиллеристы хорошо работают. В четверть часа третья часть наличного состава солдат на земле.

      Неустрашимые английские солдаты все-таки перешли Альму и грозят правому крылу русских.

      В дивизии Боске слышится команда:

      – Мешки наземь! В штыки! Барабанщиков и трубачей сюда! На приступ!

      Раздается звук трубы под аккомпанемент барабана.

      Люди рвутся в бои. Зуавы и Венсенские стрелки идут впереди.

      Русские стоят неподвижно, подняв штыки. Вдруг все замирает. Трубы и барабаны замолкли. Несколько минут царствует гробовое молчание.

      – Да здравствует император! Да здравствует Франция! – вырывается восторженный крик из пяти тысяч грудей.

      Русские отвечают стрельбой.

      Французы, прыгая, как тигры, бросаются на человеческую стену. Перед ними рослые молодцы в плоских фуражках, одетые в серые шинели и большие сапоги.

      Ужасающее столкновение! Лязг металла, проклятия, стоны, вопли, рыдания.

      Спокойные, терпеливые, хорошо дисциплинированные, эти русские великаны, в усах и с баками, стоят плотной стеной под натиском неприятеля.

      Удивляясь храбрости русских солдат, Наполеон сказал: «Убить их – это мало! Надо заставить их упасть!»

      Первая линия прорвана, уничтожена, за ней стоит другая, готовая к битве…

      Охотники, зуавы, линейцы, опьяненные кровью и порогом, налетают как ураган.

      Русские не сдаются и не бегут, а умирают на месте.

      В несколько минут Владимирский полк потерял своего полковника, трех батальонных командиров, четырнадцать капитанов, тридцать лейтенантов и тысячу триста солдат, убитых и раненых. Из Минского и Московского полков выбыла половина наличного состава людей.

      В центре дивизия Канробера захватила все неприятельские позиции.

      Медленно, шаг за шагом, русская армия отступает к стратегическому пункту, известному под названием «телеграф».

      На возвышенности, окраины которой защищены насыпями, высится деревянное здание, выстроенное из досок, соединенных перекрестными брусками.

      Тут хотели устроить сигнальный телеграф, от этого и возвышенность, и башня получили свое название.

      Снова разгорается битва, ужасная, ожесточенная. По блестящему плану Боске, вперед выдвигается резервный полк алжирских стрелков.

      – В штыки!

      Стрелки отчаянно бросаются вперед.

      Обманутые восточным видом и голубой формой стрелков, русские принимают их за турок и презрительно кричат:

      – Турки! Турки!

      Иллюзия их кратковременна, но жестока. Одним прыжком стрелки перескакивают траншею, насыпи и попадают в середину русских.

      Брешь готова. Зуавы, охотники и линейцы стремительно бросаются в нее, в то время как стрелки, расширяя брешь, вопят во все горло:

      – Турецкие