Офицерская доблесть. Александр Тамоников

ни от увечья. Ни рядовой, ни генерал.

      Калинин привстал, достал из куртки плоскую флягу. Спросил:

      – Выпьешь?

      Но и на этот раз Есипов отказался:

      – Нет, командир, не буду! Если пить, так пить, а уж коли лечиться, так лечиться. Одно из двух!

      – Ну, смотри! А я выпью!

      Командир отряда опрокинул в себя граммов сто. Занюхал бананом.

      – Ну, ладно, Коль, ты лежи! Тебе здесь, как мне объяснили, не больше недели кантоваться. Потом в Ростов перебросят. Будем навещать. Ну а перед транспортировкой проводим, как положено. Далее связь по рации. Выделю тебе трофейную станцию. Знаю, тосковать по отряду будешь. А свяжешься, поговорим, и легче станет. Пойду я, Коль. Служба!

      – Спасибо, товарищ полковник!

      – Не на чем! Да, тебе весь отряд привет передает с пожеланием скорейшего выздоровления, ну, а лично я, так это и приказываю. А приказ, майор, ты обязан выполнить! Пока, Коль!

      – Пока, командир!

      Ровно через неделю майора Есипова перебросили в Ростовский окружной военный госпиталь. И началось лечение. С ногой все было ясно, а вот с контузией дело обстояло сложней. Почти месяц Николай проходил обследование в нейрохирургическом отделении. В итоге была назначена ангиография. Процедура неприятная, связанная с внедрением в мозг специальной жидкости, но необходимая для точного выявления очагов поражения и определения степени их опасности.

      И лежа вечером накануне процедуры, читая газету, Николай вдруг почувствовал, что правая сторона текста исчезла. Он потерял объемное зрение и видел только то, что находилось непосредственно перед ним. Да и этому мешало обильное слезоотделение.

      Сосед по палате, летчик-капитан, увидев слезы на глазах спецназовца, спросил удивленно:

      – Ты чего это, Николай?

      Есипов не понимал своего состояния:

      – Не знаю, Вить, что-то со зрением!

      – Падает?

      – Да нет, не могу объяснить, плывет все, куда смотрю – то вижу, а то, что в стороне, – нет.

      Летчик предложил:

      – Позвать врача?

      – Погоди! Может, пройдет!

      Майор закрыл глаза. И все вдруг заискрилось, начало переливаться ярким серебристым огнем. Сияние через определенное время сменилось огненными зигзагами, постоянно вибрирующими в правой части. Есипов открыл глаза и увидел палату, но сквозь эти сверкающие зигзаги. Вновь обильно выступили слезы. Пришлось опустить веки. Зигзаги сменились вспышками, которые постепенно затухли, породив одновременно сильнейшую головную боль. Есипов в очередной раз открыл глаза. Блики, зигзаги, вспышки исчезли. И видел он нормально. Четко и объемно. Осталась головная боль.

      Капитан-пилот, продолжавший все это время наблюдать за соседом, спросил:

      – Ну, что?

      – Отпустило вроде! Но что это было?

      – Приступ какой-то! Я засек, Коль, с момента, как ты прослезился, до окончания этой непонятки прошло 23 минуты. Отпустило-то совсем?

      – Да вроде! Голова только раскалывается! Да еще… еще вроде лицо немеет!

      И