Взвод специальной разведки. Александр Тамоников

устраивайтесь. А я пока душ приму.

      Достав из шкафа расписной восточный халат, широкое полотенце и кучу всевозможных тюбиков с шампунем, жидким мылом, кремами и так далее, она вышла из комнаты.

      Листошин взглянул на друга:

      – Ну, чего замер, Саня? Накрываем стол!

      Калинин кивнул на дверь:

      – Красивая!

      – Еще бы! Других не держим!

      – Так у тебя с ней давно?

      – Полгода! Как подстрелили в феврале и я попал в хирургию, так и завелась любовь. Галька с виду строгая, что ты! А в постели так заездит, что утром ноги трясутся и никакого похмелья, хотя приходится, чтобы форму не потерять, за ночь не меньше литра в себя влить. Вот какая баба!

      Выставляя на стол бутылки, Александр спросил:

      – А мне, как понимаю, соседка ее достанется?

      Он указал на кровать справа.

      – Наверное! Но точно сказать не могу. Прежняя, Лариска, в Союз недавно слиняла, а подселили к Гальке кого, нет ли, не знаю. Но без подруги не останешься! Это я тебе гарантирую.

      Калинин тяжело вздохнул, что удивило боевого товарища:

      – Ты чего вздыхаешь, как телок?

      – Не знаю! Первый раз вот так-то!

      – Ничего! Как завалишь красавицу в постель, все смущение пройдет. Ты только особо не церемонься. А то попадется капризная, начнет целку из себя строить, мол, она не такая, как все, порядочная, верящая в высокие чувства, и так далее, не слушай, бери силой. Потом увидишь, какая она скромная. После пары палок и увидишь!

      В дверях показалась Галина. Воскликнула, глядя на стол:

      – О, шампанское! Надеюсь, полусладкое?

      Семен ответил:

      – Конечно, Галь, я же знаю, что любит моя принцесса!

      – Почему не королева?

      – Королева звучит как-то старо! А ты у меня молодушка. Девочка хоть куда!

      – Ладно, ловелас, поговорить ты умеешь, а шампанское поставь в морозильник.

      Она перед зеркалом стала сушить феном волосы. Листошин убрал игристое вино в холодильник. Присел на кровать подруги, любуясь ее фигурой, которую не скрывал даже широкий халат. Закурил, бросив на стол пачку «Мальборо».

      – Красивая ты, Галька!

      – Нравлюсь?

      – Не то слово. Я очарован тобой.

      – Так женись, раз очарован. И будет очарованье с тобой постоянно, а не раз в две-три недели, а то и реже!

      – Так в расставаниях и вся прелесть, Галя! Вернее, в ожидании встречи. Вот я, когда духов на сопке у моста мочил, только и думал о том, как вновь увижу тебя. И у меня такое желание поднялось, не описать. А тут моджахеды. Ну, желание в злость и переросло. А злой я страшный. Для духов, конечно. Так что ты, Галя, не только жить, но побеждать помогаешь! Нет, вся прелесть как раз в ожидании встречи, ну и, естественно, в близости после ожидания.

      Галина начала укладывать прическу:

      – А ты не думаешь, Сеня, что пока ты кайфуешь в ожидании встречи со мной, я, не желая испытывать прелести разлуки, принимаю других кавалеров? А? Боевой мой гусар!

      Листошин ответил категорично:

      – Нет! Такой мысли я не допускаю.

      – Это еще почему? Ты