Структуроопределяющие основания сознания. Т. М. Рябушкина

протяжением (пространственной формой), я связываю другие Я-субъекты с «их» телами и воспринимаю их локализованными тут и там в пространстве-времени. При этом другие Я сознаются мною как «несобственным образом существующие [inexistent] в этой свойственной телам форме, тогда как сами они и, следовательно, души вообще, рассмотренные сообразно их собственной сущности, вовсе в нем не существуют»239.

      Замечания Гуссерля о том, что живое по сути своей не является неразрывно связанным с пространственной формой, чрезвычайно важны и должны быть приняты во внимание в дальнейшем исследовании феномена живого.

      Итак, живое тело отсылает к Я-субъекту, моему или другому сознанию. Живым оказывается познающее, сознающее существо.

      Но как феноменологически отличить пространственное тело, связанное с Я-субъектом, от «просто тела»? Трудность их различения связана с тем, что живое тело, по словам Гуссерля, есть также и просто тело240. Нельзя не заметить того, что ключевым смысловым различением живого и неживого для Гуссерля, как и для Канта, служит различение по характеру каузальности того и другого типа предметов. При этом Гуссерль замечает, что если придерживаться жизненного мира, дающего изначальное обоснование всякому бытийному смыслу, то каузальность имеет принципиально иной, отличный от утверждаемого той или иной научной теорией, смысл, все равно, идет ли речь о природной каузальности или о «каузальности» между душевным и душевным и между телесным и душевным.

      Согласно Гуссерлю, тело по своей сущности есть локализованный в пространстве-времени субстрат «каузальных» свойств241. Это означает, что каждое тело «не только вообще по необходимости существует вместе с другими телами, но – как типически это тело среди типически связанных с ним, в типической форме взаимосвязи, протекающей в типике последовательности»; «каждое “есть” так, как оно есть, при тех или иных “обстоятельствах”; изменение свойств одного отсылает к изменениям свойств в другом»242.

      Коренное отличие Я-субъекта от тела, по мнению Гуссерля, заключается в том, что «<…> если мы отнимем каузальность, тело потеряет свой бытийный смысл как тело, его нельзя будет отождествить или различить как физическую индивидуальность. Но Я есть “это” Я и имеет свою индивидуальность в себе и из себя самого, а не из каузальности»243.

      Правда, живое тело (Я), властвующее над пространственным телом, оказывается посредством последнего локализованным в пространстве и связанным с другими пространственными телами каузально. Выступая как обусловленное психофизически, оно становится различимым и идентифицируемым для каждого, однако возможность такой идентификации, по утверждению Гуссерля, совершенно ничего не прибавляет к его бытию как ens per se. Философ утверждает, что в качестве сущего живое «заранее содержит в себе свою единственность», «пространство и время не являются для него принципами индивидуации, оно не знает никакой природной каузальности, которая по своему смыслу неотделима от

239

Там же. С. 289.

240

Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. С. 291.

241

Там же.

242

Там же. С. 290.

243

Там же. С. 289–290.