С царского плеча. Дарья Калинина

только и слышал, что священные изречения, но вот беда, ему такая жизнь была не по вкусу. Единственное, в чем отцу приходилось делать уступку существующему порядку в стране, так это в том, что он отпускал детей в школу, а юноши шли служить в армию. Некоторые возвращались назад, другие находили себе пристанище в большом мире. Однако процент «невозвращенцев» был мизерным. Из десяти ушедших юношей назад возвращались восемь-девять человек. В свою очередь, эти молодые люди женились, заводили собственных детей, начинали упорно трудиться, и их трудами и стараниями поселок Зубовка продолжал разрастаться и богатеть.

      В этом друзья смогли убедиться и сами, когда после полученного «благословения» отца Захария решились пройти по поселку и его окрестностям.

      Стояло лето, темнело поздно. Да еще и вечер выдался удивительно ясный, теплый и безветренный. Весь народ вышел из своих домов на улицу. К Насте уже все присмотрелись, теперь любопытство местных женщин вызывали Кира и Леся. Впрочем, если Настю они сразу же сочли своей, все-таки Лешкина невеста, то к Кире и Лесе они так бесцеремонно подойти не решались. Робели, поглядывали на них издали, но близко не подходили.

      Однако когда друзья вышли за территорию поселка, небольшая толпа последовала за ними.

      – Они всегда за нами следом будут ходить? – поинтересовалась Кира, которую эта непрошеная свита напрягала. – Как им объяснить, что мы хотим остаться одни?

      – Боюсь, это невозможно. В поселке не существует такого понятия, как уединение, разве что за исключением уединения молитвенного. В остальном жизнь каждого члена общины должна быть насквозь прозрачна. Все знают все про каждого, скрывать людям нечего, ведь тут не грешат.

      – И что же, – заинтересовалась теперь уже и Леся, – у вас совсем не случается преступлений?

      – Нет.

      – Не крадут, не убивают?

      – Что вы! О таком мне даже слышать не приходилось. Был один пьяница, отец беседовал с ним много раз, но тот упорствовал в своем грехе. Поэтому в конце концов у отца лопнуло терпение, и он выдворил Никитку из поселка.

      – Как это выдворил?

      – Выгнал.

      – Взял и выгнал?

      – Да.

      – И тот ушел?

      – А что ему еще оставалось делать? Ушел, конечно, раз отец так ему велел.

      – И кто теперь живет в его доме?

      – Его жена и дети.

      – Они остались?

      – Их отец оставил, потому что они, в отличие от самого Никитки, вели жизнь праведную. Но и им тоже после изгнания блудной овцы пришлось пройти через церемонию очищения.

      – Кстати, а в чем она заключается эта церемония? – спросила Настя. – Я так понимаю, нам с тобой придется завтра ее пройти?

      – Да. Но ничего страшного или неприятного нам не придется делать. Сегодня мы сходим в баню и спать с тобой ляжем отдельно. А завтра отец прочитает свои молитвы, споет парочку псалмов, потом мы омоем руки, лицо и ноги в специальной чаше для омовений. Он еще помолится, и мы можем считать себя