Катабасис. Александр Георгиевич Шавкунов

к груди. День выдался напряжённый, она бы согласилась на марш-бросок через горы в полной выкладке, чем снова переживать такое нервное напряжение.

      Однако отступать некуда.

      На выпускном, в лагере абсолютов, ей вполне красочно расписали перспективы и цели в жизни. Стать хорошим членом общества и расплодиться. Она провела пальцами по едва заметному шраму в основании шеи, вздохнула, физически совершенные люди опасны и в случае чего, вещь обвившаяся вокруг позвоночника «выключит» её.

      Что инструкторы имели в виду под «выключить», она не знала и не хотел знать. Ведь это ждёт только плохих людей, а она хорошая. Даже работу выбрала по защите хороших людей и поиску плохих.

      Кирия посмотрела на кулак, вспомнила, об избитых в подворотне, вдоль хребта скользнул лёгкий холодок: это был хороший поступок?

      Раз она ещё не «выключена», точно не плохой, в конце концов, она вступилась за офицера при исполнении. Шпану могло и не впечатлить удостоверение, зато здоровенный кулак, с набитыми костяшками, прилетевший в лицо, образумит кого угодно.

      Горячая вода распарила кожу, пропитала теплом каждую мышцу, принося в тело блаженное расслабление. Она огляделась и в который раз подивилась, как городское бытие отличается от жизни в лагере. Обычные люди такие маленькие, хотя пару раз она видела прохожих, не уступающих габаритами её братьям.

      Клубы пара заполнили комнату, зеркало запотело, а на кафельных стенах стали конденсироваться крупные капли. Кирия спохватилась и добавила холодной воды. Наскоро помылась и, обернувшись зелёным полотенцем, вышла из ванны. Нос дразняще защекотал мощный аромат неизвестной еды. В животе квакнуло и бурча напомнило, что кроме пирожных и печенья еды сегодня не было.

      Кирия пошла по запаху и очутилась в крохотной кухне, Солен обернулся и тут же отвернулся, прикрыв глаза ладонью. Махнул рукой в коридор и сказал:

      – Там на диване домашняя одежда, переоденься, а свою кинь в стиралку.

      ***

      Кирия послушно переоделась в мешковатые штаны, которые оказались велики и бесформенную кофту. Сухая ткань, распаренная кожа и будоражащие ароматы… квартира напарника вдруг начала казаться почти родной и уютной.

      К возвращению девушки Солен достал из коробок две пиццы, полюбовался богатой начинкой из сыра, мяса и сладких перцев с грибами. Одну подвинул гостье и сказал:

      – Угощайся, сейчас чай заварится.

      Первый ломоть пиццы Кирия проглотила, как утка, не разжёвывая. В лицо ударила краска, девушка распахнула рот и замычав начала обмахиваться ладонями. На глазах навернулись слёзы.

      – Ты чего?

      – Горячо… – выдохнула Кирия и бросилась к крану.

      Солен покачал головой, взял пульт и включил телевизор. Прямоугольник на стене вспыхнул и, словно издеваясь, начал транслировать новости. Кухню заполнил бойкий говор женщины средних лет:

      – В преддверии дня Великой Победы у могилы святого Микаласа прошли шествия студентов.

      Картинка сменилась на заснеженное утро у Академии Наук,