СТАЛИН ЖИВ! Пятьдесят третий… и дальше. Александр Черенов

Великого Октября, наглядно показали, что эти люди явно поторопились. И Лаврентий Палыч им ничего не забыл. Он вообще был памятливым на зло. Можно даже сказать: злопамятным.

      Нет, он не стал организовывать их преследования, хотя вполне мог сделать и это: определил же он самого Власика на нары! В отношении изменников он поступил иначе: лишил их доверия и покровительства. А это тогда было равносильно опале, а иногда значило даже больше неё. «Отступники» внезапно оказывались не только в политическом, но и бытовом «вакууме». Не мудрено, что у некоторых не выдерживали нервы – и они хватались за оружие. За именное и наградное. И с намерениями совсем не в адрес Лаврентия Палыча, но в адрес персонального лба. И никто ведь не смог отказаться от намерений. Потому что отказ значил самое плохое, что могло с ними случиться: жизнь.

      Те же, кто не изменил Берии, хотя бы потому, что не успели, были обласканы Лаврентием Палычем сверх всякой меры. Главное, что они обрели – это то, чего лишились недальновидные «перебежчики»: доверие и покровительство всесильного фаворита Вождя. А это значило куда больше иных наград, потому, что само, наподобие Сезама, открывало доступ к любым богатствам, главным из которых была власть над людьми и всё от неё производное…

      Именно эти люди, составлявшие «гвардию» Берии в Центре и на местах, не только не таившие близости к «наследнику трона», но и всячески демонстрировавшие её, и оказались сейчас «на прицеле» у органов госбезопасности. Этих людей надлежало изолировать в превентивном порядке, не увязывая ни их самих, ни их реноме с нормами УПК и обстоятельствами дела. Изолировать не обязательно в «крайнем» значении этого мероприятия: достаточно было удалить их всего лишь из рядов партии. Ну, и «паровозом» – из руководящих кресел: в партии и государстве и так был перебор ловкачей, проходимцев и перевёртышей.

      Итак, хор звучал в унисон. Даже «фальшивые герои» не фальшивили. Но в этом многоголосном хоре «разоблачителей и заверителей» прозвучали и искренние голоса. Один из них оказался голосом Первого секретаря ЦК Компартии Грузии Мгеладзе. Акакий Иванович, известный в руководстве партии своей давней «нелюбовью» к Берии, которую он не скрывал даже при личных встречах с «объектом», привёл несколько фактов, впечатливших аудиторию. Касались они, в основном, характеристики моральной и реже политической сторон личности Берии.

      – Приходит ко мне недавно, – «давал Кавказ» с трибуны Мгеладзе, – Миша Чиаурели…

      Кто такой Чиаурели, никому из сидящих в зале объяснять было не надо. Народный артист Советского Союза, кавалер ордена Ленина, лауреат нескольких Сталинских премий 1-ой степени, и прочая, и прочая, и прочая. Запросто был вхож к Хозяину: в отличие от Геловани, исполнителя роли Сталина во всех фильмах Чиаурели, которого за недостоверность образа Сталин презрительно именовал «красивым болваном», Иосиф