Ментор черного паука. Нина Малкина

учиняете драки в академии, а теперь хотите свалить ответственность на первокурсниц! – выругался Фаренсис. – И слышать больше ничего не хочу.

      Магистр ушёл, а счастливая Сирена вышла из-за плеча Лонима, довольная своей блестящей победой. Братья Оуренские, казалось, были готовы её растерзать. Мало того, что на щеке Виттора стали проступать красные следы от маленькой ладошки, так ещё им теперь придётся провести время в компании рудвиков. Почему-то я не сомневалась, что эти аристократичные контрастные близнецы рудвиков не любили.

      – Поехали в Кроуниц, – Лоним развернулся и подтолкнул леди Эстель к выходу. – Пока ты ещё кого-нибудь не отправила на отработку наказания.

      Столовую мы покидали в молчании под пристальные взгляды всех завтракающих здесь студентов.

      ***

      Магическая лавка находилась на городской торговой улице. Как и все местные каменные домики, она подпирала собой основание горы. Вплотную к ней ютились похожие магазинчики с узкими козырьками и торчащими вывесками. Густой туман скрывал от нас город, словно на его мостовые кто-то вылил молоко, и теперь мы стояли прямо на дне молочной реки. Частые огоньки фонарей сражались с плотной мзгой тусклыми пятнами света, но явно проигрывали эту битву. Серый фасад лавочки “Чары и чарки” был украшен пёстрой надписью, которая переливалась радужным цветом. Вдоль загнутого спиралью хвоста смешного трёхглазого кота пробегали цветные огоньки. Я остановилась у входа и засмотрелась.

      – Это ментальная иллюзия, – хихикнула Фиди.

      – Ты уже умеешь создавать такую красоту? – спросила я, кивая на разноцветные переливы.

      – Ни разу ещё не пробовала, – смутилась второкурсница.

      Внутри мы скинули капюшоны своих тёплых накидок и огляделись. Казалось, что скалы Галиофских утёсов проникали даже внутрь: каменные полки были вырублены прямо в стене, низкий сводчатый потолок блестел сланцем. Часть свечей в резной люстре уже превратилась в огарки, поэтому в лавке царил загадочный полумрак.

      На полках пестрели своими корешками старые и новые книги, шкатулки перемешивались с деревянными гримасами и мелкими гобеленами. Отдельно стояли статуэтки всех семи богов Квертинда, любовно выстроенные вдоль божницы. Боги воплотились в самых разных материалах, на любой вкус и достаток: от простых, плохо срубленных из дерева до расписных, из фарфора или металла, украшенного драгоценными камнями. Я заметила ряд свободолюбивых Вейнов и показала язык всем сразу в отместку за недавний шторм.

      Лоним задел один из свисающих с потолка колокольчиков, и он немедленно отозвался оживлённым переливом. Сирена подняла крышку набитого сундука и закашлялась от облачка пыли. Музыкальные инструменты, пергаменты, тяжёлые чернильницы, посуда и даже детские игрушки были свалены в одну кучу. “Чары и чарки” напоминала больше чулан старьёвщика, чем магическую лавку.

      Отдельного внимания заслуживали только витрины с ювелирными украшениями и магическими сферами. И те, и другие мягко поблёскивали в свете свечей, ограждённые стеклянными