Лицо. almerto

ты покормил этого омежку?

      Тот кивнул рассеяно, показывая мне идти вперед. И затем сам спросил:

      – Ты кушать хочешь, Фай?

      Мотаю головой и сдержано отвечаю:

      – Спасибо, я кушал.

      Так все и идем. Выйдя из комнатки, в которую мы пришли переходом, я заметался, глядя по сторонам. Округлые стены, украшенные светильниками-змейками, вдруг задвигались, заметались, и я остановился, как вкопанный. Отец принца рассмеялся, и подхватив меня за руку, сказал надо мной:

      – Наша омежка испугалась?!

      Стало стыдно за свое поведение, но ведь я не знал, куда идти!? Как мне не остановится? И тогда он, обняв меня за плечи, сказал негромко на ухо:

      – Змеи на стенах показывают тебе путь. Это тоже наша магия, Фай. Так что иди за их знаками, не ошибешься.

      Кивнул и передернул плечами, пытаясь освободится от его тисков. Он со смехом отпустил мои плечи и рядом сразу возник принц, взяв меня за руку и потянув за собой.

      Благодарно посмотрел на него сквозь ткань шарфа и позволил вести себя. Учитель что-то сказал повелителю и он резко ему ответил. Я так и не расслышал их разговор.

      Мы вошли в такую же комнату, только там были кровати. Остановившись, я застыл, видя на одной из кроватей маленького мальчика, а принц тотчас кинулся к нему.

      – Аюрда, ты как?

      Но мальчик застонал, а учитель сзади крикнул:

      – Принц!!! Не стоит подходить к нему. При близком контакте вы можете заразится.

      Тот остановился как вкопанный и, все равно сделав несколько шагов, спросил обреченно:

      – Он совсем плох, да? Озну?

      Тот кивнул, опустив плечи.

      – Потому здесь и наша омежка, Вэйти. Не мешай сейчас ему. Дайте нам время. Это самый тяжелый случай, нам больше уже не на кого надеяться. Попробуем уже и то, что вылечило крыс с нашей кровью.

      Отец и сын вышли, кидая на меня доверительные взгляды. Они верили мне?! Мне, омежке?! Расправив плечи, я сел за небольшой стол и посмотрел на малыша. От силы ему было лет пять, по меркам наших волков. Озну достал несколько мешочков и сказал тихо:

      – Делай все то, что сделал тогда, исцеляя крыс. Ладно? И ни о чем не беспокойся. Просто думай о малышах, которых надо вылечить. Не думай о себе плохо, если у нас ничего не получится. Вот эта трава.

      Послушно киваю и пихаю ее себе в рот, начиная жевать и стараясь не проглотить ни кусочка. Мне нельзя, для нас она ядовита. Ну пусть не совсем ядовита, но не стоит рисковать.

      Сделав кашицу, я сел на кровать к малышу, и приоткрыв его рот, положил на язык ему кашицу. Он тотчас открыл глаза и вновь застонал. Шарф мне мешал и я быстро снял его.

      – Прошу тебя, поешь это. Возможно, ты вылечишься.

      Он послушно кивнул, зажевал и вдруг со стоном попросил:

      – Еще, она такая вкусная.

      С улыбкой жую еще и кладу ему на язык, что он подставляет. Еще одна порция и еще. Я замираю перед малышом и он, зевнув, засыпает.

      Вдруг вся стена колыхнулась и я удивленно подскакиваю на месте. Да это занавески?!!! А там вон окна, они от пола до потолка. А у нас такого нет!!! Как же красиво. Завороженно подхожу к окну, переплетая на груди