Письма к Орфею. Алиса Лунина

всего на свете ей сейчас хотелось сказать спасибо одному человеку…

      Татьяне было четырнадцать, когда в их школе появилась новая учительница русского языка и литературы. Звали ее Людмила Терентьевна, правда, школьники тут же окрестили ее мымрой. Она действительно была вылитая мымра: сухая, сутулая, как гневный знак вопроса, обращенный ко всему миру, узкие губы презрительной ниткой, очки в тяжелой оправе с толстыми стеклами, волосы зачесаны в старушечий пучок – существо без пола и возраста, презиравшее все женские ухищрения (круглый год она ходила в одних и тех же старомодных туфлях и неизменном синем костюме). При этом характер у нее был не приведи Господи – раздражительная, надменная, до жути уверенная в своей правоте, – невыносимая. Но странное дело – ее сухость, надменность, все неприятные человеческие качества отступали на второй план, когда она говорила о литературе. Ах, Боже мой! Как она рассказывала о книгах, писателях и поэтах, и как она читала стихи в какой-то особенной – гипнотической манере! Именно она привила Татьяне литературный вкус; солнце Толстого, гром Достоевского, улыбка доктора Чехова, антоновские яблоки Бунина – на мымриных уроках Татьяне открывались целые миры; кроме всего прочего учительница разрешала писать сочинения на вольные темы и никогда не снижала оценку за «собственное мнение». Литература долгое время была любимым предметом Татьяны, но в десятом классе у них с мымрой вышла размолвка…

      В тот день у Татьяны разболелась голова, и она впервые не смогла написать сочинение. Татьяна никак не ожидала, что в ответ на ее просьбу сдать сочинение на следующем уроке, мымра взорвется и наговорит ей много обидного. Ничего не поделаешь – характер! Татьяна потом долго рыдала в школьном туалете – в душе занозой застряла обида. С того дня она перестала слушать мымру «открыв рот», как прежде…

      Спустя годы, уже давно окончив университет, Татьяна встретила постаревшую мымру на автобусной остановке, и то ли просто смутившись, то ли из-за какого-то застарелого ученического страха, а, может, из-за прежней обиды, вдруг отвела взгляд, сделав вид, что она ее не заметила. Между тем, учительница узнала ее и как-то вскинулась – все глядела, ждала, что бывшая ученица подойдет к ней, и даже когда Татьяна вскочила в подошедший автобус, смотрела ей вслед. Прошло еще несколько лет. Как-то на улице Татьяна случайно столкнулась со своей одноклассницей Ольгой, и среди прочих новостей и сплетен Ольга рассказала, что видела недавно мымру, и что та особенно интересовалась Татьяной, сказав, что Татьяна была ее любимой ученицей. «Я?» – изрядно удивилась Татьяна (ей как-то не приходило в голову, что у мымры в принципе могут быть симпатии, казалось, что она относилась ко всем с одинаковым презрением). Татьяна почему-то спросила у одноклассницы о семье учительницы литературы, и Ольга рассказала, что у той был сын – инвалид с рождения, он долго болел и умер, и после его смерти мымра осталась одна.

      В прошлом году, разбирая старые