Схизматрица Плюс. Брюс Стерлинг

на него и смотрела, и вожделение в ее взгляде было смешано с восхищением.

      – Кто ты? Скажи, дорогой! Скажи мне правду!

      – Как и ты. – Он заставил себя остановиться. Руки дрожали. – Произведение шейперов.

      – Я хочу рассказать тебе, что они сделали со мной. Позволь, я расскажу о себе.

      Линдсей лишь кивнул – от болезненного возбуждения пересохло в горле.

      – Х-хорошо, – выдавил он. – Расскажи, Кицунэ.

      – Меня отдали хирургам. Они удалили матку и добавили нервных тканей. Соединили центр наслаждения с задом, горлом и позвоночником – и это лучше, чем быть богом, мой дорогой. Когда я возбуждена, я потею духами. Я чище стерильной иглы, а все, что исторгает мое тело, можно пить, подобно вину, или есть, подобно пирожным. И мне оставили мой острый, ясный разум, чтобы я знала, что такое смирение. Дорогой, ты знаешь, что такое смирение?

      – Нет, – резко ответил Линдсей. – Зато знаю, что такое – плевать на смерть.

      – Мы не похожи на других, – сказала она. – Они от нас отказались. И теперь мы можем делать с ними все, что только пожелаем, ведь, правда?

      Переливчатый ее смех вгонял в дрожь. С балетной грацией Кицунэ перепрыгнула клавиатуру синтезатора.

      Босая ее ступня пнула старуху в плечо, и яритэ со стуком упала. Лакированный парик, разметав ленты, отлетел в сторону. Голый череп старухи был покрыт сетью разъемов.

      – Клавиатура… – вырвалось у него.

      – Она – мой фасад, – пояснила Кицунэ. – Такова моя жизнь – фасады, фасады, фасады… Реально лишь наслаждение. Наслаждение властью.

      Линдсей облизнул пересохшие губы.

      – Дай же мне настоящее, – сказала она.

      Одним рывком она развязала оби. Кимоно ее украшал орнамент из ирисов и фиалок. Кожа под кимоно – раз к такой прикоснуться, а там не жалко и умереть…

      – Иди сюда, – позвала она. – Дай моим губам твои губы.

      Приблизившись, Линдсей обнял ее. Горячий язык глубоко скользнул в его рот, принеся с собой пряный привкус.

      Ее слюнные железы вырабатывали наркотик.

      Они опустились на пол под мертвенным взглядом полуприкрытых старухиных глаз.

      Ее руки скользнули под его кимоно.

      – Шейпер, – сказала она. – Я хочу твое тело.

      Теплая ладошка ласкала пах. Он подчинился.

      Народный Орбитальный Дзайбацу Моря Спокойствия 16.01.16

      Линдсей лежал в куполе Рюмина на полу, прижав ладони к вискам. На левом его запястье был золотой браслет с двумя рубинами. Черное атласное кимоно с едва заметным тканым рисунком из ирисов и брюки-хакама соответствовали самой последней моде.

      На правом рукаве кимоно красовалась эмблема фиктивной корпорации «Кабуки Интрасолар» – стилизованная белая маска с черной и красной лентами поперек глаз и рта. Задравшийся рукав кимоно обнажал кровоподтек от укола на сгибе локтя. Он работал на стимуляторах.

      – Хорошо, – сказал Линдсей, снова поднося к губам микрофон. – Сцена третья. Амисима. Сихэй: «Сколь