Академия попаданок. Третий семестр. Алексей Калинин

чтобы мы научились правильно его произносить.

      Легкая хитрость, но она сработала.

      – Агапа, Марина, – произнес Пройдоха, словно пробуя наши имена на вкус. – Странные имена. То ли дело моё – Шмур.

      – Ну, Шмур так Шмур. Пойдем, Шмур Пройдоха, покажешь нам местные достопримечательности, – я протянула лежащему человеку руку.

      5

      Мы недолго блуждали по лесу. Разговорчивый Шмур вывел нас на опушку, где заканчивали красоваться высокие сосны и начиналось бескрайнее море полевых трав. Ромашки вытягивали белые венчики, чтобы лучше рассмотреть нашу троицу, васильки приветственно помахивали растрепанными головками, колокольчики же остались понуро наблюдать за жизнью у корней.

      За полем виднелась небольшая, в двадцать дворов деревушка. Почти над каждым домиком клубился дымок и оттуда явственно несло едой. Мой желудок тихо проурчал, напоминая, что неплохо бы его чем-нибудь набить, и лучше не подножным кормом, а хорошим шматом мяса или, на худой конец, овощным салатиком.

      – Это деревня Спятка. Тут могут покормить, а могут отвесить неплохих тумаков, если вы вздумаете у них украсть гуся, – Шмур задумчиво почесал поясницу.

      – Судя по твоему виду, ты тут остался голодным, – подковырнула я его.

      – Ну да, они почему-то не очень хорошо относятся к жалостивцам, – ответил Шмур.

      – К кому?

      – К жалостивцам, – с некоторой гордостью ответил Шмур. – Не понимаете? Это же те, кто должен вызывать жалость и получать за это плату. Чего непонятного? Я – жалостивец.

      – В нашем мире таких называли попрошайками, – ответила я.

      – А у нас их называли жабраками, – поддержала Агапа.

      – Как ни назови, но суть одна, – глубокомысленно заметил Шмур, а мы не смогли ему противоречить.

      Мы не успели сделать и одного шага, как позади раздался треск рвущейся материи, а в следующую минуту наш провожатый превратился в камень. Вот только что он улыбался желтоватыми зубами, а теперь взял и окаменел.

      Мы с Агапой выхватили платки и повернулись на треск. Возле синего овала портала стояла суровая графиня Глистана Сухопаридзе. Стояла с таким видом, словно уже пару раз спасла мир и теперь ей снова предстояло отправиться на третье спасение. Её рука с платком была направлена на Шмура.

      – Зачем? – спросили мы с Агапой одновременно.

      – А я-то думала, что вы сначала скажете: «здрасте», – улыбнулась графиня. – А потом ещё добавите: «рады вас видеть».

      – Рады вас видеть и это… Здрасте, – поправилась я. – Так зачем вы Шмура в булыжник?

      – А чтобы не подслушал. Девочки, я вырвалась ненадолго. Увы, Арифметина Дробная не может появиться, чтобы дать вам первый урок. У неё… У неё неприятности с ректором. Да не беспокойтесь вы об этом мальчишке, ничего с ним не случится, он даже не вспомнит о случившемся.

      Мы с Агапой с сожалением посмотрели на Шмура, он вроде бы ни в чем не виноват, а его в статую превратили. Но, если это временно, то ладно.

      – А что у Арифметины с Фендюлятором