Тыквенная книга. Дарья Михайловна Леднева

меняете мою судьбу. Потому что это знание останется со мной и обязательно всплывёт в момент главного решения.

      Элла силится сохранить невозмутимость. Плотно сжаты губы. Смотрит не моргая.

      Дядя улыбается.

      – Прости, что пугаю тебя. Но постарайся быть осторожнее и не суйся в мир за переплётом. Это очень опасный, пусть и прекрасный мир. Он таит в себе множество соблазнов. И ты можешь поддаться искушению и никогда не вернуться из фантазий. Конечно, выдуманный мир хорош, но, пожалуйста, помни, каким бы великолепным он ни был, он никогда не заменит реальный.

      – Та девочка, Хельга, она об этом забыла?

      Дядя кивает.

      – Хельга слишком далеко зашла в своих грёзах. Она была очень сильной воображающей, несмотря на то, что полукровка. Но она запуталась в выдумках, забыла путь в реальный мир, не нашла тропинки. Есть два воображаемых мира. Тот мир, который ты видела, провалившись в «Пепелище». Этот мир создан воображением очень сильного человека и продолжает существовать благодаря записям в книге и людям, которые воображают во сне. Их так и называют – спящие. Этот мир, за переплётом, он почти реален, будто параллельный мир, дополнение настоящего. Но каждый выдумщик или воображающий может создавать собственный мир, мир мечтаний и фантазий, уходить по тропинке в мир снов. Хельга заигралась. Конечно, мы попытались её спасти, создав её зеркальное отражение, но оно оказалось слишком слабым. Мы потеряли Хельгу.

      Дядя на мгновение замолкает.

      – Поэтому прошу тебя, Элла, будь осторожна. Я понимаю, что, живя в доме на границе двух миров, ты неизбежно соприкоснёшься с воображаемым миром, но будь осторожна.

      – Я обещаю, дядя.

      Хлюпая носом, Элла кивает. Ей страшно. Страшно исчезнуть так же навсегда, как исчезли и Демидовы. Раньше Элле казалось, что души умерших возносятся в прекрасное далёко, где в безмятежности коротают вечность. Но, увидев их тела в гробах, увидев хмурые кресты и дождливое небо, Элла поняла, что после смерти есть только холодная земля и крышка гроба над закрытыми глазами. Дальше – нет ничего.

      И эта зияющая пустота пугает больше всего. А безумие Хельги – чем оно лучше смерти? Когда тебя уже нет, когда ты растворяешься в мечтах, которых не существует? Живёшь, дышишь, видишь – и всего этого на самом деле нет. Когда не узнаёшь друзей и родных, когда тебя за руку водит нянька.

      В мрачной задумчивости Элла выходит из кабинета, но на пороге оборачивается.

      – Дядя Марк, а Тошку никак нельзя забрать?

      Но могучий богатырь непреклонен и без тени милосердия качает головой.

      – Это невозможно, Элла. Увы, кошки слишком опасны.

      – Ладно. Ну, тогда мне можно отправиться в ту школу, где Дантесса учится левитировать предметы?

      Дядя хмурится.

      – Я думаю, тебе лучше обучаться на дому.

      – Значит, я всё-таки научусь всяким колдовским штучкам с помощью книг и воображения?

      Марк Андреевич сдвигает брови.

      – Элла, запомни ещё раз: воображение – это не игрушки. Учить тебя будет Марфа Ильинична.