Лучник. Узник ускользающего времени. Книга шестая. Юрий Каранин

ЗАМЕСТО РУК ГОЛОВЕШКИ ОДНИ ДЫМЯТСЯ».

      – Ох! И выдумщик ты, Милей. – Честно признаться, Лучнику показалось, что услышал речь Хранительницы Ма. Нет, это говорила Илиль. – Свои у него руки.

      «А Я РАЗВЕ ГОВОРИЛ, ЧТО НЕ СВОИ? СВОИ. ПОДТВЕРЖДАЮ. А ТОГДА НЕ БЫЛО. ЗАМЕСТО РУК – КУЛЬТЯПКИ И ТУМАННЫЕ ШАРЫ НА НИХ. И НЕ СПОРЬ. ХОТЬ ВОЛХОВСТВОВАТЬ Я И РАЗУЧИЛСЯ, НО КОЕ-ЧТО В ГОЛОВЕ ЗАСТРЯЛО».

      – Опять заспорили? – А это уже Мита. – Два дня ни о чем спорите. Руки Лучник сильно обжег, – видано ли дело, раскаленное железо голыми руками отгибать? Но совсем не так, как Милей говорит.

      «ГОРЕЛИ РУКИ-ТО», – немного опешило от ее напора привидение.

      – Не тот это огонь был. Не этого Мира была магия наложена. – Похоже, «проснулась», или «просыпается» Рамитарама.

      «ПРОСНУЛАСЬ», – Подтвердило привидение. – «ТАКУЮ СИЛУ ПЕРЕБОРОЛА!».

      – Кликуши сами в своей магии застряли. – Возразила Рамитарама, но ее глаза излучали нечто такое, что Лучнику стало не по себе.

      «А РУКИ?».

      – С рук Меч магию вытянул. – И опять незнакомая уверенность.

      «ЧЕМУ ТАМ ВЫТЯГИВАТЬ-ТО БЫЛО? ОТ МЕЧА ОДНО ВОСПОМИНАНИЕ ОСТАВАЛОСЬ».

      – ВОСПОМИНАНИЕ и вытянуло. На Меч-то давно не смотрел?

      «А ЧЕГО НА НЕГО ГЛЯ…. ОГО! ОН ЖЕ КАК ПРЕЖНИЙ СТАЛ».

      – До прежнего еще долго. Много его Силы в сетке застряло. – И Рамитарама куда-то долго и пристально смотрела. – Но Меч ее собирает.

      «ТО-ТО, ГЛЮ, НЕ МОЖЕМ С МЕСТА ТРОНУТЬСЯ», – Искренне восхитился Милей.

      – Из-за него – тоже. Но вечером, в любом случае, надо уходить. Еще один носильщик умер. То же самое: сначала – рвота, потом – судорога, и… все. А я эту Силу не могу понять, а, значит, и побороть.

      «ТАК СИЛА-ТО СЛЕДОМ ЗА НАМИ ПОГОНИТСЯ».

      – Тогда и будем решать.

      5. Эраты

      Но вечером уйти не удалось. Вечером плохо стало Луне. На глазах у Рамитарамы лицо Луны вдруг покрылось фиолетовыми пятнами, а там, где еще не зажили следы от коготков летучих мышей, вспучились водянистые нарывы.

      – Луна, что у тебя с лицом? – Илиль даже выпустила из рук недоплетенную косу.

      Луна испуганно схватилась за лицо, – и по рукам потек тошнотворный гной.

      К горлу Луны подступила рвота, но рвать было нечем.

      «ВОДЫ! БОЛЬШЕ ВОДЫ» – Привидение даже не спустилось, а сорвалось с дерева.

      «ЭЙ, ПАРЕНЬ», – Подступился Милей к Олану. – «РВИ ЭТОЙ ТРАВЫ. ЛИСТИКОВ. БОЛЬШЕ. ЕЩЕ БОЛЬШЕ. А ТЕПЕРЬ ОНА ПУСТЬ ЕЕ ЖУЕТ. ЧЕРЕЗ СИЛУ, НО ЖУЕТ».

      Привидение принялось метаться меж людьми и приказывать жевать эту отвратительную траву.

      Впрочем, некому уже и приказывать. Больше всех старался последний носильщик, после каждого приступа рвоты рассказывающий, что так же умер и его напарник.

      Ночь, конечно, вымотала все силы, но утро принесло надежду.

      И в путь бы уже собираться, да сомнений много осталось.

      – Что это было? – Подступилась Илиль к Милею, греющему «косточки» на восходящем солнце.

      «МЫШИ,