Саур-Могила. Повесть. Валерий Николаевич Ковалев

челюстями.

      Когда изрядно подкрепившись, они тянули из пиал зеленый чай, лениво переговаривались, на пороге главного дома появились Раббани с телохранителями и хозяин, прокричавший что-то в сторону джипа.

      Тот покатил к ним, наемники с готовностью встали, поправляя амуницию, но президент отрицательно покачал головой, приказывая им остаться.

      – Нам же лучше, – ухмыльнулся Залесски, провожая взглядом отъезжающую машину. – Расслабьтесь парни.

      После трапезы все четверо задымили сигаретами, предложив одну сидевшему напротив мулле, но тот вежливо отказался на английском, что вызвало естественное удивление.

      – Ты знаешь наш язык, старик? – выпучил глаза Пирсон.

      – Знаю, – последовал ответ.– А еще французский и русский.

      – Откуда?

      – В молодости много путешествовал и тянулся к знаниям.

      – Был в нашей стране? – поинтересовался Родригес.

      – Да, там я закончил два курса Стенфорда*

      – А откуда знаешь русский?

      – С шурави* воевал, – огладил бороду мулла. – Когда наш президент был полевым командиром.

      – Ну и какие они солдаты?

      – Лучше ваших,– блеснули щелки глаз. – Американцы убивают издалека, прячась от противника в укрытиях

      – Полегче, старик, – пробурчал Залесски. – Можешь нарваться на неприятность.

      – Я хочу вам показать одного, – перебирая янтарь четок в руке, невозмутимо предложил мулла. – Если пожелаете.

      – А почему нет? – переглянулись наемники, соглашаясь.

      – В таком случае идите за мной, – поднялся на ноги старик, и все спустились с террасы.

      Проследовав в дальнюю часть двора, группа остановилась перед глухой дверью, мулла отодвинул засов, и все оказались во втором, менее обширном, но с еще более высокими стенами.

      У одной из них, за оградой из жердей, меланхолично жевали жвачку овцы, у другой высился глиняный тандыр*, где две женщины в паранджах* пекли хлеб, отойдя при приближении чужеземцев в сторону.

      Мулла, покосившись на них, прошел в конец двора (гости за ним) и ступил на мощеную кирпичем площадку, в центре которой виднелась железная решетка. На ее петлях висел замок, сбоку стояла прислоненная к стене лестница.

      – Поглядите вниз, – предложил старик. – Вам будет интересно.

      Гости обступили люк и наклонились.

      В лившихся сверху лучах солнца, рассевающих полумрак, на дне бетонного колодца сидел мужчина с перевязанной тряпкой головой и в обрывках полевой формы.

      При звуках голоса муллы он поднял давно небритое лицо, злобно блеснув глазами.

      – Этот кафир советский капитан, – сказал старик, – Захвачен нами в бою, когда шурави выводили свои войска из Афганистана.

      Его и еще троих таких же, мы использовали для работы на полях, в качестве сборщиков мака. Но три дня назад шурави сбежали, убив двух надсмотрщиков и захватив оружие. Всех друзей неверного (кивнул на капитана) мы отправили к аллаху, его же снова пленили.

      – И