Книга Моих Снов. Ирина Чай

зала была заполнена молодыми людьми, подшучивающими и смеющимися. Никто из них не восхищался красотой зала, из чего я могла сделать вывод, что они бывают здесь очень часто и не только в качестве зрителя. Я тяжело вздохнула. Как выйти на сцену перед студентами? Они же только и пришли сюда в надежде, что кто-то опозорится. Я заметила, что первые два ряда были заполнены конкурсантами, и, пройдя несколько рядов, заняла место. Оглянувшись назад, чтоб осмотреть зал, я заметила на центральном балконе сидящих с блокнотами в руках судей. Среди них была женщина в голубом костюме, которую я встретила у лестницы. Через пятнадцать минут на сцену своей грациозной походкой взлетел Эдуард.

      – Ну что, все готовы?– весело сказал он, и его голос отразился эхом от стен. – Не будем оттягивать и сразу начнем, у каждого ровно семь минут. Поехали! Да и, кстати, господа учащиеся. Я настаиваю – никаких криков, демонстраций и мнений! Вам позволили присутствовать до первого замечания, я доступно объясняю?

      Кто-то выкрикнул: «Есть, сэр!»,– и в зале захихикали. Я обернулась, и сердце упало: выкрикнул никто иной, как вчерашний парень из кафе. Вот черт! Я узнала его и всю компанию: все они, оказывается, были студентами! Я сделала глубокий вздох и убедилась, что фортепьяно стоит на сцене рядом с кулисами.

      – Итак, поехали!

      Красивая длинноногая девушка поднялась с первого ряда и вышла на сцену. Пела она довольно неплохо и двигалась в такт, но уж больно переигрывала, как мне показалось. Как будто все было отрепетировано до каждого взмаха рукой. После ее выступления по залу весело пробежал шквал аплодисментов. Далее вышел юноша, которого я почему-то запомнила больше других. Бритоголовый Макс. Его танец был очень зажигательный, и я громко хлопала вместе с остальными, а судьи весело шептались, одобрительно кивая. Чтобы хоть как-то унять дрожь, я сжимала пальцы добела.

      – Туманова Анна!

      О, черт, черт, черт! Все будет хорошо, хорошо! Поднимаясь по ступеням, я заметила, что парень из кафе что-то весело рассказывает друзьям, глядя на меня. Наверное, про увлекательное пособие по быстрому поеданию булочки с кунжутом. От этого мне стало не по себе, и на последней ступеньке я запнулась и чуть не грохнулась в оркестровую яму. Зал нашел это очень забавным и давился в беззвучном смехе. Я села за рояль, руки дрожали, на секунду мои глаза закрылись, и волнение само собой куда-то испарилось. Пришло ощущение, что я дома, вот мое место. Руки упали на клавиши, и я первый раз в жизни запела и заиграла для кого-то, потому что до этого единственным слушателем моих песен был Шпротик, а от него комментариев не дождаться. Я слышала, как мой голос отражается эхом от стен, а от прожектора моя кожа была такой белой, почти фарфоровой. Время и место утратили значение, и я пела, наслаждаясь по-настоящему, наслаждаясь тем, что делаю. Песня закончилась, я сделала поклон, услышав аплодисменты.

      – Анна! Анна! Вы можете немного задержаться?– громко сказал женский голос, говоривший явно с балкона, из-за прожекторов я не могла видеть лица женщины. Я подошла