Наследники Беспределья. Наталия Шитова

ответа Стерко не ожидал. И такого ледяного спокойствия тоже.

      – Что, Лэри, такова твоя месть? – горько уточнил Стерко.

      – Вскоре после того, как ты ушёл, я серьёзно заболел. Ребёнок погиб во мне почти сразу, – Лэри совсем побледнел, но говорил ровным спокойным голосом. – У меня никогда больше не будет детей.

      Стерко молча закрыл глаза.

      Лэри неуверенно проговорил:

      – Прости меня. Я должен был смолчать.

      Когда Стерко решился посмотреть ему в лицо, столкнулся с сухим строгим взглядом. Лэри холодно улыбнулся:

      – Ты прав. Нам обоим ни к чему ворошить наши личные дела. Лучше вспомнить о том, что сыновья вершителя рано или поздно объединятся, и тогда нам не сносить головы. Идя на эту встречу, я рассчитывал на твою профессиональную помощь.

      – Увы, я отупел среди людей. И я категорически отказываюсь что-либо делать для департамента, – резко сказал Стерко. – Прощай, Лэри.

      Лэри вздохнул и замолчал.

      – Ты уверен, что поступаешь правильно? – наконец уточнил он.

      – Как всегда, – выдавил из себя Стерко.

      – Что ж, прощай, – бросил Лэри и быстро пошёл прочь. Он больше не обернулся, и его фигура исчезла за зарослями густого шиповника.

      Почти сразу же из-за кустов выехал и устремился по шоссе микроавтобус с тонированными стёклами.

      Стерко вернулся на стоянку и забрался в машину. Он чувствовал странное оцепенение, словно прямо сейчас потерял что-то совершенно бесценное, вот только что держал в руках и потерял навсегда.

      Стерко сидел совершенно без сил, уставившись в лобовое стекло, которое уже снова вовсю заливали дождевые капли.

      Вспоминая Лэри, Стерко нередко представлял у него на руках крошечного хавви с тёплыми золотыми глазами. Стерко был твёрдо уверен в том, что ребёнок жив и здоров.

      Нащупав телефон, Стерко вытащил трубку и сделал вызов. Долго никто не отвечал: когда Шото случалось воевать с больным братом, он мог и вовсе не сразу расслышать звонок. Наконец, трубку взяли:

      – Слушаю, – бесцветным голосом произнёс Шото. Люди считали акцент Стерко забавным. Но у Шото акцент был почти не заметен.

      – Это я, Шото, – отозвался Стерко на родном языке. – Как вы там? Как Зого?

      – Как обычно, – тускло ответил сын. – Неужели тебе это интересно?

      – Не хами, малыш. Я через полчаса буду дома.

      – Да? – удивился Шото. – Тогда зачем звонишь?

      Стерко растерялся. Он обычно не звонил, даже когда задерживался, а уж тем более тогда, когда собирался домой. Но Шото раздражённо хмыкнул в трубку в ответ на молчание отца, а потом сказал тревожно:

      – Стерко, там в дверь звонят.

      Стерко и сам расслышал настойчивый дребезжащий звонок. Никто и никогда за шесть лет не бывал у Стерко в доме, потому что хаварр не позволял себе приглашать кого бы то ни было. А это значило, что звонить мог только тот, кому делать в доме Стерко было совершенно нечего.

      – Не вздумай открывать! – поспешно сказал Стерко.

      – Я знаю, – ответил Шото. –