Сосновские аграрники. Илья Александрович Земцов

он пасть не раскроет, будет держать тебя на прицеле. Надо сказать, положение твое не из легких. Ты молодой, здоровый и грамотный, будешь думать, и выход из положения будет найден.

      – Я его уже нашел, – улыбаясь, сказал Попов. – Но пока и тебе не скажу – это единственный верный выход.

      Под окном крикнул Вагин:

      – Приходите ко мне, все готово.

      Попов проснулся рано утром, смотрел на незнакомые стены, потолок и вспоминал, где он. Он хорошо помнил, что пили в доме у Вагина. Кочеткова домой увела жена, она его сильно ругала и кидала враждебный взгляд на него как на виновника пьянки. Болела голова, во рту было сухо и неприятно. Попов встал, оправил складки измятых брюк и рубашки, так как спал не раздевшись. Надел пиджак, рукой пригладил черные цыганские волосы и вышел из комнаты.

      Вагин сидел за столом, ел горячую картошку с солеными огурцами.

      – Садись, Михаил Федорович, завтракать, – сказал Вагин. – С похмелья лучшее лекарство – огуречный рассол.

      – Что верно, то верно, – ответил Попов и вспомнил неприятный случай из своей жизни.

      В первый год работы инструктором райкома партии ему поручили подготовить к приему в кандидаты партии председателя колхоза деревни Пуп Куприянова. Попов дал ему программу и устав партии, велел все заучить. Не знал, что председатель кроме заголовков и кто с кем развелся в газетах больше ничего не читает. Да, собственно, ему и читать-то было некогда. Он сам говорил, как избрали его председателем колхоза. После отчетно-выборного собрания его досыта напоили водкой и с тех пор до переизбрания уже не пил, а только каждый день похмелялся.

      Вызвали Куприянова на бюро райкома для приема в кандидаты в члены партии. Он отвечал на все вопросы об уставе и программе партии.

      Секретарь райкома Шубин вдруг спросил:

      – Что мы завозим из Китая?

      Куприянов стал перечислять:

      – Шелка, ткани, хлопок.

      – Ну, еще что? – спрашивал Шубин. – Ты самого главного не говоришь. Скажи, что ты утром пьешь, – допытывался Шубин.

      – Да неужели из Китая мы завозим огуречный рассол? – выпалил Куприянов.

      Все захохотали. За этот огуречный рассол здорово досталось Попову от Шубина, он его на всю жизнь запомнил.

      От упоминаний Вагиным об огуречном рассоле у Попова все тело передернуло, и он сказал:

      – Лучше налей мне сто грамм, если есть.

      – Как не быть, – ответил Вагин, встал, подошел к шкафу, налил стакан водки и протянул Попову. Попов почти одним глотком осушил стакан.

      – Сейчас можно и огурчиками закусить, – не умываясь сел за стол завтракать.

      Пришел Кочетков, поздоровался, осведомился о здоровье.

      – Вы уже завтракаете, а мне некогда. Пока разделался только с животноводством, а печь еще не топил. Кажется, мы вчера здорово набрались, неплохо бы и похмелиться.

      – Садись, – сказал Вагин, – найду немного.

      Кочетков выпил полстакана, заел огурцом.

      – Я побежал, некогда, – глухо сказал