Вольные. Александр Вавилов

уже решил для себя, что Прохор теперь его враг.

      – Ты мне ответишь за свои слова, сучка! – крикнул он, удерживаемый Максом и Чеченцем.

      – Вали отсюда, урод, возомнивший себя Майком Тайсоном! Ты исключён из группировки! – в ответ проревел Прохор, которого так же удерживали несколько человек. – Теперь тебе нет места в движении! Не попадайся нам на глаза, выскочка, если не хочешь превратиться в отбивную котлету!

      На следующий день Сева, Макс и Чеченец поймали одного из тех, с кем им пришлось драться, и узнали, что это была бригада Харпера – одного из блатных, контролирующих район, в котором дислоцировался их футбольный клуб. Это был тот самый Харпер, которого Сева в своё время поломал с пацанами у подъезда Максима с помощью арматуры. Тогда ищейкам блатного не удалось отыскать их, потому что Прохор прикрыл своих пацанов, сказав, что это были парни не из его группировки.

      Спустя время интересы Прохора и Харпера столкнулись на пересечении улицы «Российской» и проспекта «Советский». В угловом доме освободилось помещение и оба хотели забрать его себе. Харпер планировал устроить в этом месте ломбард с широким спектром залогового имущества, чтобы прогонять через него всевозможное ворованное барахло. Прохор же давно искал помещение для открытия туристической фирмы. Это была идея его жены, вынесшей ему весь мозг с этим бизнесом. Тогда спрос на путешествия был на пике развития, и эта сфера, кроме всего прочего, сулила ему неплохие барыши.

      Не поделив, кому достанутся 60 квадратных метров первого этажа, в выгодном по расположению доме с большим потоком проходимости, Прохор и Харпер забили стрелу и оба послали на неё своих пехотинцев. Узнав об этом, Сева собрал в группировке самых близких ему друзей, кто разделял его взгляды, и вышел из движения, решив создать собственную команду, не имеющую к футболу никакого отношения.

      Среди покинувших движение был Макс, Чеченец, Богатырь, Паша Партиец, Мичман, Олег Натовец и братья Славоли: Славоля старший и Славоля младший по кличке Бритиш Бульдог. В группировке это были самые отъявленные рубаки и радикально настроенные личности. Они поймали Прохора через неделю в штабе клуба, когда он был там один.

      – Ты думал, сученок, что мы не узнаем о твоих деловых планах и закусах с Харпером?

      Прохора хорошенько отделали, дав залечившему рану Богатырю возможность сполна возместить обиду за полученное на стрелке ножевое ранение.

      – Сева, Макс, пацаны, – запричитал разукрашенный Прохор, – мы должны были выбить место для общего дела. Я планировал открыть там спортбар, где мы могли бы собираться и проводить вечерами время. Место для настоящих футбольных фанов и любителей пенного.

      Прохор придумал эту историю на ходу, чтобы хоть как-то оправдаться перед парнями.

      – Что ты нам лепишь, гнида? Если бы дело обстояло так, ты бы предупредил парней о том, что отправляешь их рамсовать с этим синим туберкулёзником! Нахера нужен был весь этот цирк с Викингами.

      – Я не думал, что он пришлёт своих отморозков,