Ад. История идеи и ее земные воплощения. Скотт Брюс

бы шум тот услышал,

      Всякий, наверно, сказал бы, что небо широкое сверху

      Наземь обрушилось, – ибо с подобным же грохотом страшным

      Небо упало б на землю, ее на куски разбивая, –

      Столь оглушительный шум поднялся от божественной схватки.

      С ревом от ветра крутилася пыль, и земля содрогалась;

      Полные грома и блеска, летели на землю перуны,

      Стрелы великого Зевса. Из гущи бойцов разъяренных

      Клики неслись боевые. И шум поднялся несказанный

      От ужасающей битвы, и мощь проявилась деяний.

      Жребий сраженья склонился. Но раньше, сошедшись друг

      с другом,

      Долго они и упорно сражалися в схватках могучих.

      В первых рядах сокрушающе-яростный бой возбудили

      Котт, Бриарей и душой ненасытный в сражениях Гиес.

      Триста камней из могучих их рук полетело в Титанов

      Быстро один за другим, и в полете своем затенили

      Яркое солнце они. И Титанов отправили братья

      В недра широкодорожной земли и на них наложили

      Тяжкие узы, могучестью рук победивши надменных.

      Подземь их сбросили столь глубоко, сколь далёко до неба,

      Ибо настолько от нас отстоит многосумрачный Тартар:

      Если бы, медную взяв наковальню, метнуть ее с неба,

      В девять дней и ночей до земли бы она долетела;

      Если бы, медную взяв наковальню, с земли ее бросить,

      В девять же дней и ночей долетела б до Тартара тяжесть.

      Медной оградою Тартар кругом огорожен. В три ряда

      Ночь непроглядная шею ему окружает, а сверху

      Корни земли залегают и горько-соленого моря.

      Там-то под сумрачной тьмою подземною боги Титаны

      Были сокрыты решеньем владыки бессмертных и смертных

      В месте угрюмом и затхлом, у края земли необъятной.

      Выхода нет им оттуда – его преградил Посидаон

      Медною дверью; стена же все место вокруг обегает.

      Там обитают и Котт, Бриарей большедушный и Гиес,

      Верные стражи владыки, эгидодержавного Зевса.

      Там и от темной земли, и от Тартара, скрытого в мраке,

      И от бесплодной пучины морской, и от звездного неба

      Все залегают один за другим и концы, и начала,

      Страшные, мрачные. Даже и боги пред ними трепещут.

      Бездна великая. Тот, кто вошел бы туда чрез ворота,

      Дна не достиг бы той бездны в течение целого года:

      Ярые вихри своим дуновеньем его подхватили б,

      Стали б швырять и туда и сюда. Даже боги боятся

      Этого дива. Жилища ужасные сумрачной Ночи

      Там расположены, густо одетые черным туманом.

      Сын Иапета пред ними бескрайне широкое небо

      На голове и на дланях, не зная усталости, держит

      В месте, где с Ночью встречается День: чрез высокий ступая

      Медный порог, меж собою они перебросятся словом –

      И разойдутся; один поспешает наружу, другой же

      Внутрь в это время нисходит: совместно обоих не видит

      Дом никогда их под кровлей своею, но вечно вне дома

      Землю обходит один, а другой