Спецназовец. Шальная пуля. Андрей Воронин

уже четвертый год, а генералы не торопятся уходить на покой, да к тому же имеют собственных сыновей, которым тоже хочется в генералы, перспективы рисуются не шибко радужные. Детей нет, жена ушла, хлопнув дверью и напоследок обозвав его упырем (Асташов склонялся к тому, чтобы разделить ее мнение, но еще не настолько утратил самоконтроль, чтобы ляпнуть это вслух), и что прикажете делать в этой ситуации? Уйти из конторы и наняться охранником к какому-нибудь толстосуму? Так на этом рынке продавцов в сотни раз больше, чем покупателей, да и вообще, карьера холуя при денежном мешке – не совсем то, о чем Томилин мечтал в юности. В общем, тоска, безнадега, вечная скамейка запасных…

      У Асташова в личной жизни и на профессиональном поприще наблюдалась практически аналогичная картина. Как и Томилин, он родился и вырос в столице, получил хорошее образование, нашел престижную, отменно оплачиваемую работу и к сорока годам достиг того, что, судя по всему, являлось пиком его карьерного роста. Дальше пути не было, а возвращаться к исходной точке и начинать все с нуля где-то в другом месте не хотелось. Да и какой в этом смысл? Время ушло, молодость кончилась, и за тот коротенький остаток, что еще имеется в твоем распоряжении, ты вряд ли успеешь добиться даже того, что у тебя есть здесь и сейчас. Жены нет и не было: дочерей больших начальников и олигархов все время выхватывают прямо из-под носа какие-то альфонсы, а позволить присосаться к себе длинноногой пиявке, явившейся из провинции охотиться на мужиков – слуга покорный, ищите дурака в другом месте!

      Все руководящие посты прочно засижены чьими-то протеже, все вакансии распределены на годы вперед, и никто не торопится внести тебя в список счастливчиков, которым эти вакансии предназначены. Когда скинули Лужкова, появился проблеск надежды: такие катаклизмы, губя одних, открывают дорогу другим, и каждый новый начальник набирает свою, новую команду. Но не тут-то было! В новой команде места для Игоря Асташова тоже не нашлось, а когда он попытался поговорить на эту тему со своим непосредственным начальником, тот ему прямо сказал: сиди и не рыпайся, и благодари бога, что тебя вместе с другими не сковырнули. Новая метла метет чисто, так что – ша, приятель!

      Да пусть бы она хоть мела, эта новая метла! А то ведь, как обычно – мусор по углам разметает, вот и все новшества. Шума и звона много, а в общем и целом все остается так же, как при Лужке, только денежные потоки изменили направление, устремившись в другие карманы…

      Вспомнив смещенного мэра, они хором, очень душевно, хотя и нестройно, исполнили первый куплет старой казацкой песни: «Ой, при лужке, при лужке, при широком поле, при знакомом табуне конь гулял на воле!» Второго куплета никто из них не знал, и они начали сначала. Потом между ними случился спор. Томилин утверждал, что надо петь не: «Ой, при лужке, при лужке», а: «Ой, при лужке, при луне», потому что «при луне» лучше рифмуется с «табуне», а значит, в оригинале именно так и есть. «При какой еще луне? – не соглашался с ним Асташов. – При чем тут