Искупление. Дэвид Болдаччи

вам за то, что допустили нас работать с этим делом.

      – Я сам хочу докопаться до сути не меньше, чем вы. Если мы напортачили, то должны все исправить. Так что полностью вас поддерживаю.

      – Спасибо, Мак, – поблагодарила Джеймисон. – Тогда не будем отвлекаться.

      Он исчез у себя в кабинете. Они вошли в комнату, и Декер поставил две одинаковые коробки на металлический стол для совещаний. Снятое пальто накинул на спинку стула. Сняв крышку с одной из коробок, он сказал Джеймисон:

      – Я займусь этой. А ты шерсти другую. – Он пододвинул ее к ней.

      – А что именно мы ищем? – осведомилась она, открывая коробку.

      – Надеюсь, ты поймешь, как увидишь.

      Алекс Джеймисон со вздохом села и взяла первые несколько папок.

* * *

      Через четыре часа они осмотрели уже оба ящика.

      – Что-то негусто, – подвела итог Джеймисон.

      – Это материалы защиты. Я попросил Мэри, чтобы кто-нибудь проверил бумаги департамента.

      – Они эти папки так долго хранят?

      – Наверное, только потому, что никто не удосужился их выбросить.

      – У Кена Фингера, похоже, доказательная база была так себе.

      – Вот почему присяжные признали его клиента виновным уже после двух часов обсуждения. Из которого час ушел на обед.

      – На перекрестном допросе он был с тобой довольно жесток, – сказала Джеймисон, держа в руках стенограмму допроса Декера в качестве свидетеля.

      – Это его работа.

      – Но в своих показаниях ты был достаточно тверд.

      – Потому что я верил в их правдивость.

      – А теперь, получается, нет?

      Декер посмотрел на нее поверх листа, который держал в руке.

      – Скажем так: тогда я мог не различать лес из-за деревьев.

      – То есть?

      – То есть я, возможно, так стремился добиться обвинительного вердикта по своему первому расследованию, что мне не показалось странным, что какой-то парень ограбил дом так рано вечером, да еще когда в нем могло быть полно народу.

      – Может, ему элементарно не хватало ума. Как уже отмечалось, он не был опытным преступником. Мог даже не знать, как правильно целиться.

      – Хокинс вовсе не был тупицей. К тому же раньше у него никогда не было никаких проблем с законом. Тогда для меня это мало что значило, потому что злодеяние было вопиющим. Но перейти от невинного штрафа за парковку сразу к четырем убийствам – это все равно что после шажка через лужицу совершить прыжок через Большой каньон. В голове должен был прозвучать предупредительный звоночек.

      – Но как все говорят: он, вероятно, пошел туда без мысли кого-то убивать. А оно возьми и пойди наперекосяк.

      – Конечно, он пребывал в отчаянии. Жена у него нуждалась в обезболивающем. Дочь была наркоманкой, и ей тоже необходима была помощь. Он, вероятно, чувствовал, что бьется о стену. Отправился туда только затем, чтобы чем-нибудь разжиться, но, как ты сказала, по ходу все покатилось к чертям.

      – А в кармане у него была наличка.

      – Если была, то чего он расхаживал, когда его задержали копы?

      – Может,