Проблема с миром. Джо Аберкромби

костра засмеялись. Одна старуха с единственным зубом хохотала так, что чуть не упала в огонь, и ее молодой соседке пришлось хлопать ее по спине, пока она не выкашляла кусочек мяса, которым подавилась. Они с Трясучкой чокнулись кружками с элем, и Рикке, отхлебнув, снова завернулась в свой мех. Немного было вещей, ради которых стоило тащиться в Слорфу, но эль у горцев был отличный. У нее уже слегка кружилась голова – впрочем, возможно, это была слабость от Долгого Взгляда. Трудно отличить одно от другого.

      Скенн, насупившись, опустил свою тушу на землю и скрестил ноги.

      – То есть у нее есть чувство юмора. Оно ей понадобится там, в Высокогорье. Возле запретного озера смешного мало. – Он перевел хмурый взгляд на Изерн: – Ты действительно думаешь, что этот вот хрящик, эта вот сопля с кольцом в носу – возлюбленная луны?

      Изерн сплюнула глоток эля в огонь, и раздалось шипение.

      – Что ты можешь знать об этом, Скенн-и-Фейл, носящий молот нашего отца?

      Скенн выставил бороду в ее сторону:

      – Я знаю не меньше твоего, Изерн-и-Фейл, носящая копье нашего отца! Не думай, что только потому, что он любил тебя больше всех, ты больше всех от него научилась!

      – Ты шутишь, овечий прихвостень? Наш отец меня терпеть не мог!

      – Вот именно. Он ненавидел твой нрав, и твое лицо, и всю тебя, от жопы до ушей. – Скенн сделал паузу. – А ведь ты была его любимицей!

      И оба разразились хохотом. Может быть, они были не очень похожи друг на друга, но смех у них был одинаковый: безумный, кудахчущий, с подвизгиванием, чем-то смахивающий на волчий вой. Над их головами висела огромная круглая луна, и они с треском сдвинули кружки, выплеснув фонтаны эля, и выпили то, что осталось, продолжая гоготать.

      Трясучка, чье лицо было в тени, наблюдал за ними.

      – Похоже, месяц будет долгим.

      – Нет, – сказала Рикке, закутываясь в свой пахучий мех и закрывая глаза. – Это еще не произошло.

* * *

      – Все вверх и вверх, – хватая ртом воздух, вымолвила Рикке и прикрыла глаза рукой от солнца, чтобы взглянуть вперед.

      – Так всегда бывает, когда поднимаешься в горы, – отозвалась Изерн.

      Она даже не запыхалась. Ее невозможно было утомить.

      – А куда мы, собственно, идем? – поинтересовался Трясучка, похрустывая сапогами по грунтовой дороге.

      – К запретному озеру.

      – Это я знаю. Я спрашиваю, где оно находится?

      – Если бы всем рассказывали, где оно находится, оно не было бы таким уж запретным, верно?

      Трясучка закатил глаза – по крайней мере, один глаз:

      – Ты хоть иногда даешь прямые ответы, женщина?

      – Какой прок в прямых ответах в этом кривом мире?

      Трясучка бросил взгляд на Рикке, но та слишком выбилась из сил и могла только пожать плечами.

      – И как… мы тогда… дотуда… доберемся? – спросила она между судорожными вздохами.

      – Мой брат Скенн знает дорогу. Он, конечно, какашка в образе мужчины, но он нам поможет. Сперва нам надо добраться до его селения – а точнее, какашки в образе селения. Слорфа, так