Гидеон из Девятого дома. Тэмсин Мьюир

встали друг против друга. Гидеон как будто снова оказалась в тусклых глубинах Дрербура, в залитой бетоном гробнице солдатского зала. Дуэли рыцарей проходили именно так, как учила Агламена, так же, как они дрались дома. Только здесь было больше дурацких разговоров. Нужно было встать против соперника и поднять левую руку к груди, демонстрируя, какое оружие ты намерен взять вторым. Нож-кастет жирно и черно поблескивал на ключице. Клинок Магнуса – красивый кинжал из стали цвета слоновой кости, с рукоятью, покрытой кремовой кожей, – лег ему на грудь.

      – До первого касания, – сказала судья, плохо скрывая возбуждение. – От ключиц до крестца, руки не трогать. К бою.

      Первое касание? В Дрербуре считалось касание пола, но сейчас времени рассуждать не было. Магнус улыбался мальчишеской и в то же время снисходительной улыбкой человека, собравшегося поиграть в мяч с младшим братиком. Но под этой жизнерадостной маской пряталось сомнение – во взгляде, в изгибе губ. Гидеон приободрилась: он немного ее боялся.

      – Магнус из Пятого дома, – представился он. – Поаккуратнее, ладно?

      Гидеон покосилась на Корону и покачала головой. Принцесса-некромантка Иды была слишком хорошо воспитана, чтобы спрашивать, и слишком умна, чтобы ошибиться. Она просто сказала:

      – Я вызываю Гидеон из Девятого дома. Семь шагов назад… поворот… начали!

      Четыре пары голодных глаз следили за этим боем, но они сразу уплыли куда-то на задний план. Строки, которые мозг вычеркивает, чтобы проще было запомнить место, время или мысль. Гидеон в первое же мгновение поняла, что Магнус проиграет. После этого она перестала думать мозгом и начала думать руками. Самой, честно говоря, разумной частью своего тела.

      Дальше она как будто закрыла глаза и оказалась в теплом душном пространстве. Первый финт Пятого дома тяжелой дремотой лег на затылок, сполз ниже, до самой земли, второй невесомой волной плеснул в черепе. Гидеон завела левую руку за спину, велела себе не блокировать каждый удар и даже не стала парировать. Она уворачивалась от всех ударов, будто плывущих в густом сиропе, уклонилась от добивающего удара кинжалом, как будто они заранее условились, куда он будет направлен. Он сильнее ударил в кварте, пытаясь заставить ее отступить, и она осторожно отвела его клинок в сторону. Кончик ее черной рапиры вспыхнул, как бумага, охваченная огнем, и замер в четверти дюйма от его сердца, вынудив его замереть. Она легко вдавила клинок ему в грудь. Все было кончено в три движения. Сенсорная встряска как будто разбудила Гидеон. Оказалось, что ее рапира прижата к груди Магнуса, Магнус улыбается добродушно, но с трудом, как будто с ним сыграли злую шутку, что четыре пары глаз смотрят на нее равнодушно. Ротик их очаровательной судьи немного приоткрылся, обнажая белые зубы. Она глупо хватала ртом воздух, пока не спохватилась.