Как я босса похитила. Жасмин Майер

даже взгляда.

      Впрочем, это Иваныч Олю никогда бы не уволил. А Воронцову она кто? Никто.

      – Имя! – потребовал он. – Быстро назвала свое имя.

      – Да иди ты в задницу!

      – А я там уже был, помнишь? – протянул он с довольной улыбкой. – Вчера был. Где-то тут поблизости должно валяться детское масло, которое и помогло мне проскользнуть так глубоко, что аж дыхание сперло. А уж как ты от этого извивалась…

      А все-таки хорошая идея была с коробкой!

      Щеки у Оли вспыхнули так, что аж жарко стало. Не увидит этот гад, как ей стыдно за вчерашнее. Ни за что на свете!

      – Можем повторить, если тебе так понравилось, – продолжал Воронцов с наглой усмешкой. – Правда, у меня презервативов не осталось, но может, у тебя найдутся? Девочка вроде взрослая. Не верю я в твою историю со слесарем и выброшенной в окно одеждой. Меня ты хотела, ненасытная похитительница. Так бы сразу и сказала. Давай оторвемся на прощание и потом я уйду. Обещаю не преследовать. И эту бурду с похищением тоже забуду.

      Оля облизнула губы под коробкой.

      – Хорошо тебе со мной было? – прошептала она.

      – Очень, Хлопушка, – хмыкнул он, и Оля вспомнила, что именно это поперек коробки на ее голове и написано.

      Издевается, значит.

      – Повторить хочешь, Воронцов?

      – Очень.

      – А силенок-то хватит?

      – Если потом еще и накормишь, то хватит.

      – Накормить? А не могу я тебя накормить! Я теперь безработная, мне каждую копейку беречь надо!

      С этими словами она вылетела из спальни, громко хлопнув дверью.

      Глава 7. Мечта любого мужчины

      Итак, Хлопушка Овсяная, она же Рыцарь Незабываемого Траха, все-таки из клубных.

      Воронцов до последнего надеялся, что ошибается, и раз принял ее вчера за местную шалаву, то ею она и окажется. А она оказалась из работников. Близко, но не горячо.

      Горячо было вчера, между вторым и пятым разом. А сегодня утром все как обычно, когда просыпаешься в чужой постели, где тебе не место. Воронцов скользнул взглядом по чужой невзрачной спальне: кроме кровати, платяной шкаф и одна тумбочка. Никаких фотографий, как будто их убрали, чтобы он не узнал ее лица, или других приметных вещей. Может быть, их здесь и не было. Вчера он не особо интересовался интерьером.

      А может быть, квартира и вовсе съемная, и этот факт нельзя исключать, учитывая возможный сговор в коллективе ради его похищения.

      Вид из окна тоже ни о чем ему не говорил. Другая девятиэтажка, каких бесчисленное множество во всех районах города, никак не помогала уточнить место похищения.

      Подумать только. Иваныч столько трындел о том, какой у него замечательный персонал в клубе, только это как раз предсказуемо. Что ему еще оставалось? Только нахваливать, заливать и заговаривать зубы. И уломал же, хотя Воронцов в ту покерную игру ставку на ночной клуб принимать не хотел. Слишком серьезная ставка, да и собственного ресторана ему хватало выше крыши.

      Первые годы, пока он раскручивал дело, так и вовсе были самыми тяжелыми. Прибавьте к этому