Кара Джеврие. Любовь Бортник

то, что понравится мне. За меня в этой жизни никогда не решали. Тут я тоже не стал никого вмешивать. Конечно, для тебя это место может показаться мрачным и страшным, но здесь тихо и вполне уютно.

      – Но и очень опасно.

      – Да, иногда тут случаются заварухи, но я всегда пропускаю такие интересные моменты.

      – Ты не боишься, что однажды придя домой, ты ничего не найдёшь?

      – Ну не до такой же степени, Бегюм! Да, тут могут побить окна и …

      – Я знаю.

      Парень в недоумении покачал головой.

      1996 год. Стамбул. Район Балат

      На полу дома разбросаны осколки, женщина с поцарапанным лицом и синими от побоев руками и ногами держит на коленях маленькую девочку.

      – Зачем они сделали это, мама? Мы сделали этим людям что-то плохое? Они опять придут нас бить?

      – Нет, дорогая, нас больше никто не тронет. А, Джеласун! Где же ты ходишь?! – оставив девочку, женщина побежала к только вошедшему в дом мужу.

      – Что тут случилось, Сара? Вы в порядке? Джеврие, как она? – мужчина стал искать глазами дочку.

      – В порядке? Да ты хоть знаешь, что тут произошло?!

      – Что это? Почему окна выбиты?

      – Какие-то люди ночью, пока тебя не было, разнесли наш дом. Чёрт с этими стёклами, но они ворвались к нам в дом и избили нас! Да покарает тебя Аллах, Джеласун Кара, это всё из-за тебя! Нет сил уже терпеть это, понимаешь? Нет сил. Ладно я, я своё прожила, но Джеврие…Маленькую девочку, ребёнка избили! По твоей вине, по твоей. Но с меня хватит.

      Женщина стала бегать по дому и собирать вещи. Мужчина с ошеломлённым видом стоял, не зная, как смотреть в глаза жене и дочери. Он подошёл к малышке и стал целовать её маленькие ручки, которые были покрыты синяками.

      2017 год. Стамбул. Район Балат

      – Я жила здесь.

      – Что? В смысле, как? Ты родом отсюда?

      Девушка кивала.

      – Один Аллах знает, что мы тут пережили. Я была совсем ребёнком…Али, прошу, езжай из этого района. Поселись в Картале или Кадыкёе, но только не оставайся здесь, прошу. Не хочу однажды прийти на работу и узнать, что комиссар Али Сонмез пал жертвой мародёров.

      – Нуу, ты так легко не отделаешься от меня.

      – Это не шутки, Али.

      – Знаю. Но я не могу уже жить по-другому. Меня столько лет кормила улица, я столько драк перевидал, так что, меня теперь какая-то шпана испугает? Не дождутся, -кивнул парень и начал рассказывать Бегюм об одной из драк, после которой он неделю лежал в детской больнице.

      – Знаешь, тогда я был рад тому, что попал в больницу. Свежая постель, питание. Я был как на курорте.

      – Это страшно. Так не должно быть. Человек не должен быть один.

      – Но один я провёл времени намного больше, чем с родителями. Я уже стал забывать какого это – делить с кем-то очаг, когда ждут твоего прихода домой, когда кто-то звонит тебе, потому что ты задерживаешься, а чай уже выпит без тебя.

      1996 год. Анкара

      – Ты, женщина, совсем с ума сошла?

      – Я говорю тебе в последний раз – отпусти нас! Ему будет лучше с ним. Что он увидит от нас? Что мы можем ему дать? А там он сможет построить такую жизнь,