Скандал на Белгрейв-сквер. Энн Перри

Музыканты уже прибыли? Хорошо ли они одеты, трезвы ли?

      – Конечно, они уже здесь, – заверила ее Шарлотта. – Одеты безукоризненно, в черных костюмах, сюртуки отделаны голубым шнуром. И, кажется, вполне трезвы. Один из скрипачей показался мне чересчур веселым, но он ведет себя вполне прилично. Тебе не о чем беспокоиться, уверяю тебя.

      – Я так тебе благодарна… Прошу тебя, Шарлотта, будь мила и приветлива со всеми гостями. – Эмили взяла Шарлотту за руку. – Какими бы глупыми и надменными они тебе ни казались и какие бы глупости ни говорили. Мы не должны никого обидеть, если хотим, чтобы Джек прошел. Самые неприятные люди, увы, бывают и самыми влиятельными.

      Шарлотта прижала руку к сердцу.

      – Обещаю быть воплощением любезности и внимания, не высказываться бестактно или говорить невпопад, когда моего мнения никто не спрашивает; обе-щаю ни над чем не смеяться, кроме очевидных шуток. – Она с удовольствием заметила, как постепенно успокаивается Эмили и сомнения ее сменяются улыбкой и смехом. – Я никому не скажу, что мой муж полицейский, – продолжала Шарлотта. – Я знаю, как это может напугать – если, конечно, он не офицер самого высокого ранга и не джентльмен по рождению, как Мика Драммонд. А поскольку мой Томас ни то ни другое из того, что требуется в глазах света, я буду лгать, как цыган, продающий лошадь.

      Отец Питта служил простым егерем в поместье. Своим безупречным английским его сын обязан тому, что обучался вместе с сыном хозяина, был вхож в дом и стал товарищем по играм юного джентльмена. Томас не был благородного происхождения и не разделял взглядов знати.

      Шарлотта, родившаяся в семье, принадлежащей к среднему классу Англии, – не относящейся к аристократии и тем не менее достаточно состоятельной, чтобы не зарабатывать на хлеб собственным трудом, – выйдя замуж, относительно легко научилась обходиться одной служанкой и приходящей прислугой для большой уборки два раза в неделю. Она сама готовила, штопала одежду, экономно делала покупки, хорошо вела дом – и даже получала от всего этого удовольствие.

      Эмили, выйдя замуж, не пришлось обременять себя заботами о доме – огромном особняке в фешенебельном районе Лондона – или о поместье Эшворд-хилл, куда она наезжала в конце недели и где проводила какую-то часть летнего сезона. Она всегда была тщеславной, что касалось положения в обществе, и, будучи способной и умной, быстро усваивала все и училась. Она любила блеск и изысканность приемов, поединки злословия и остроумия и не прочь была проверить силу своего женского обаяния. Она заработала довольно прочную репутацию в обществе, не пострадавшую даже от того, что так быстро снова вышла замуж после смерти первого мужа. Теперь Эмили намеревалась сделать все, чтобы помочь Джеку достичь новой цели, ставшей еще ближе после разоблачений, связанных с убийствами в Хайгейт-райз.

      – Обещаю тебе, что буду тактичной со всеми твоими гостями, – торжественно поклялась Шарлотта. – Даже если от усердия у меня лопнет корсет.

      Эмили хихикнула.

      – И