Принцесса. Сборник новелл о любви. Том 2. Валентин Колесников

в разноцветье искр. Кечо при этом стоял на расстоянии пяти метров от Собинова и двигал лишь руками, производя замысловатые движения:

      – Этому всему я должен буду научить вас болванов. А сейчас, ты, – он указал пальцем на Кразимова, – возьми этот мешок с отбросами, – он кивнул в сторону Петра, – и следуйте за мной! – он ринулся мимо удивленного Леонида и корчащегося от нестерпимой боли Петра. – Покажу вам ваши комнаты, где вы будете жить.

      Леонид подхватил Петра и тот стонущий, опираясь на плечо друга, последовал рядом с Казимовым в след стремительно удаляющегося Кечо.

      В это время, молча наблюдавший за всем происходящим фон Фирс, резко повернулся и покинул помещение.

      Кечо на ходу, скороговоркой объяснял правила поведения в школе и распорядок дня:

      – Подъем в шесть утра! Процедуры…

      Он шел длинным коридором с множеством дверей. Коридор кончился тупиком. Справой и с левой стороны, напротив друг друга были расположены две двери.

      – Это ваши комнаты. Там есть все необходимое для ночлега. Комнаты даны вам каждому отдельно, для того, чтобы исключить общение. Специфика обучения строго индивидуальна и каждый будет получать свою долю знаний. Чтобы не было искажений при общении, вы будете жить отдельно. Вам ясно?!

      – Так точно, господин тренер! – Хором ответили друзья.

      – Ну, на сегодня все. Отдыхайте! Завтра ровно в семь утра, жду вас в зале! – с этими словами Кечо внезапно исчез. Как это ему удалось, Леонид не заметил, так как был занят другом, у которого очень болела спина.

      – Ты мне помоги. – Взмолился Петр.

      – Да, о чем ты, конечно! – с готовностью Леонид отозвался и, поддерживая друга, втащил его в комнату, что была расположена слева по их движению. На деревянной кровати была свежая постель. В комнате тепло и пахло свежестью и озоном. Стандарт помещения сразу же бросился в глаза друзьям. Леонид не удержался, чтобы не заметить:

      – Срисовали они, что ли, с нашей общаги в реабилитационном центре?

      – О- о- хо- хо, или с санатория. – Пытался пошутить Петр, превозмогая боль. – Знаешь Леня, мне сейчас не до смотрин.

      – А знаешь, Петруша, мне кажется, что я тебе могу помочь, вылечится.

      – Ты издеваешься? – гримасничая от боли, отвечал Петр.

      – Ничуть. И слушай, что надо сделать.

      Петр медленно и с трудом опустился на край постели.

      – Вот сижу, и вроде ничего не болит.

      – Правильно. А ведь у тебя с этим придурком Кечо, контакта то не было. – философски заметил Кразимов.

      – Да, конечно не было. Но боль, то настоящая, как будто гирей меня огрели по позвоночнику и по шее.

      – Поэтому ты должен забыть боль.

      – Как это?!

      – Просто взять и забыть боль. Ну, например, нет ее и все тут.

      – Это как же?!

      – А вот так, травмы то нет, есть внушение на расстоянии.

      – Да травмы нет. – Петр сосредоточенно стал думать о том, что боли нет. И фрагмент воображения стал всплывать