Юнги. Игра всерьез. Кирилл Голованов

плоскими симметричными складками. Если складки тщательно разгладить, будет совсем незаметно.

      Было ясно, что сегодня очередь до третьей роты все равно не дойдет. Димка предложил приятелю идти по домам. Куржак отказался. Он не покидал своего поста до тех пор, пока баталерку не закрыли. Десятиклассники охотно показывали мятые шинели, на которых серебрился инеем непрокрашенный ворс, демонстрировали, как застегивается клапан на брюках. За вечер Жора Куржак усвоил много совершенно необходимых сведений и как-то упустил из виду, что на следующее утро назначена контрольная по анатомии.

      Гром грянул, когда военврач 2-го ранга Василий Игнатьевич Артяев, поблескивая стеклами пенсне, отстегнул от скелета правую кисть. При этом челюсть скелета слегка отвалилась в дьявольской улыбке. Череп стал удивительно напоминать горельеф с печатки Билли Бонса. Сардонический оскал Куржак вполне оценил, ибо помнил только, что в запястье присутствуют две шеренги мелких мослов, которые требовалось знать поштучно и поименно. Жорка повертелся по сторонам, но скоро понял, что соседу не до него. Дима Майдан, как и вся соседняя колонка, занимался нижней конечностью. Жорке оставалось только пожалеть, что человек сложнее обезьяны. У них руки и ноги совершенно одинаковы.

      – Предупреждаю, – заявил Артяев. – Лица, замеченные в недобросовестности, будут удалены из класса со всеми вытекающими отсюда последствиями.

      Военврач бдительно расхаживал между рядами. Редкие волосы его были аккуратно наклеены на темени и распределены на косой пробор, в петлицах гимнастерки алели знаки различия – два эмалированных прямоугольника, которые именовались «шпалы». Кроме того, он был доцент. Димка сам слышал, как военврач говорил по телефону: «Алло, коллега, с вами говорит доцент Артяев…»

      Василий Игнатьевич игнорировал учебник по анатомии для 8-го класса как примитивный, признавая лишь пособие для медицинских училищ. Еще на первом уроке он пояснил, что будущие командиры должны уметь оказывать первую помощь раненым, а кроме того, может, кто захочет продолжить образование в военно-медицинской академии. Во втором взводе желающих стать медиками не объявлялось, но зубрить латинские названия мослов приходилось всем ребятам, если только они не хотели попасть в положение Куржака.

      Перед самым звонком Жорке удалось справиться с фалангами, освоить пястные кости. Выше он так и не поднялся. Сдав преподавателю свой листок, Куржак заскучал и сразу потерял интерес к событиям вокруг баталерки.

* * *

      В эти суматошные дни самым популярным человеком во втором взводе стал Раймонд Тырва. Его мать Елена Эдуардовна поступила работать в спецшколу, и не куда-нибудь, а в баталерку. Она ездила в порт и доставляла оттуда на грузовых автомобилях плотно перевязанные тюки и дощатые ящики. Лека Бархатов попросил Райку выяснить, достаточное ли количество комплектов обмундирования получено в этих тюках и нет ли возможности получить форму без очереди. Раймонд от поручения отказался. Зато Димка Майдан все разузнал очень быстро.