Юнги. Игра всерьез. Кирилл Голованов

В спецшколе же учились «домашние» мальчишки. Им преподавали солидные учителя, такие образованные!

      И Петровский никак не мог решить, с чего начать работу.

      Старший политрук прокашлялся и снова вернулся к прежней теме.

      – Нельзя допустить, чтобы ребята стеснялись формы, – настаивал он.

      – Боюсь, что протестовать уже поздно, – поморщился Радько, но все же спросил: – Что вы предлагаете?

      Старший политрук ничего пока не имел в виду. Но, посмотрев в насмешливые глаза Радько, понял, что промолчать нельзя. И в этот момент к нему пришла великолепная идея.

      – Пусть протестует Наркомпрос, – заявил Петровский. – Они люди гражданские. Им можно.

      – Как будто Наркомпросу не все равно, – покачал головой Радько, слегка пригладив черные усики.

      – Не думаю, – возразил Петровский. – Поскольку дело упирается в экономику…

      Старший политрук объяснил, что рубаху со стоячим воротом из обыкновенной фланелевки не переделать – ее надо шить на заказ. Бескозырку без кантов тоже. Все обойдется гораздо дороже стандартного обмундирования военных моряков.

      – А кто платит? – торжествовал старший политрук. – Платит-то Наркомпрос!

      Он еще не успел закончить фразы, как Радько порывисто пожал ему руку и ухватился другой за фуражку:

      – Необходимы конкретные расчеты, смета. Поехали быстро в порт!

      Глава 5

      ЧЕРТ С НИМ, С БАНТИКОМ!

      Заманчивая перспектива прослыть «морскими поварами» и в этом качестве переплюнуть «сухопутных полковников», как оказалось, никого из ребят не устраивала.

      – Никто нас не понимает, – с горечью объявил в классе Димка Майдан. – Был у меня знакомый краснофлотец Женька. Он мне точно объяснял, что в морской форме все имеет смысл. Три белые полоски на гюйсе – в память о победах русского флота.

      – Правильно, – кивнул Донченко. – Гангут, Чесма, Синоп.

      – Ничего не правильно, – огрызнулся Майдан. – Сейчас он говорит, что ходить со стоячим воротом даже красивее.

      – Кто говорит? – не понял Раймонд. – Этот Женька?

      – Ну да. – И вдруг Димка спохватился и уточнил: – Не Женька, а товарищ старший политрук. Еще не знакомы? Рыжий Политура, а не Женька.

      Ребята засмеялись, но им не было весело. Трудный мужской коллектив переживал кризис. Прекратились прогулки по набережной Невы, никто не ходил друг к другу в гости, и Антон больше не спорил с сестрой из-за газеты. А Жанна стала донимать его расспросами о спецшколе и как-то между прочим спросила о Бархатове.

      – Его назначили помощником командира взвода, – нехотя ответил Антон. – В общем, неплохо справляется. Он собирался какие-то стихи тебе передать.

      – Вот как? – сказала Жанна и неожиданно добавила: – Почитаю с удовольствием. Пусть приносит. Можешь даже пригласить его к нам в гости, – продолжала сестра и ехидно улыбнулась. – Конечно, после того, как вы наденете новую форму.

      Встреча с Бархатовым, когда он будет одет в смешной мундирчик,