Ради милости короля. Элизабет Чедвик

Честное слово, пытался. Уилл видел, правда, Уилл?

      – Да… – отводя глаза, прохрипел Уилл, как будто сжимали его собственное горло.

      – Если бы я хотел тебя убить, ты был бы уже мертв! – огрызнулся Роджер.

      Окинув мачеху и братьев по отцу испепеляющим взглядом, он выбежал из церкви с плащом на локте и мечом в здоровой руке. Вслед полетела брань мачехи, но Роджер не обратил внимания, поскольку давно привык к ее немилости.

* * *

      – У меня было слишком мало солдат, – сказал Роджер отцу.

      Меч висел на его бедре – бремя и опора одновременно. Мужчине не нужно оружие, чтобы поддерживать уверенность в себе, он должен хранить спокойствие в любых обстоятельствах, но в присутствии отца Роджер всегда терялся. Граф держал военный совет у себя в спальне. Роберт Лестер и все старшие рыцари явились, чтобы полюбоваться унижением, которому Гуго Биго подвергнет своего старшего сына с помощью острого языка.

      – Ты всегда находишь оправдание! – прорычал Гуго. – Я могу дать целую армию, но ее все равно не хватит. Я не посмел возложить на тебя бремя, потому что ты недостаточно силен для него.

      Роджер вскинул руку, и боль в ране обожгла ее, словно осиное жало.

      – Вы не дали мне средств, чтобы исполнить ваше поручение. Вы не доверяете мне, не полагаетесь на меня должным образом, не…

      – Доверие! – Норфолк обнажил частокол зубов, пожелтевших за семьдесят с лишним лет. – Ты прекрасно умеешь терять опытных людей, которых мы не можем позволить себе потерять, и выпускать добрый выкуп из своих неуклюжих пальцев. Ты обошелся нам дороже сотни марок, а это больше, чем стоит твоя шкура. Сколько еще доверия тебе нужно?

      Роджера затошнило. Иногда ему казалось, что его собственная смерть – единственная плата, которой удовлетворится отец. Что бы Роджер ни делал, все было неправильно. Вчера они захватили и разрушили замок Холи, взяли с рыцарей обещание уплатить выкуп, а остальной гарнизон перерезали фламандцы Лестера. Задачей Роджера было сторожить подземный выход из крепости, но отец дал ему слишком мало людей, и некоторые защитники замка сумели бежать, попутно убив несколько солдат Роджера.

      – Современные юноши – мягкотелое племя, не то что мы в их годы, – произнес Роберт Лестер, наблюдавший, как отец и сын обмениваются колкостями. – Оставьте его. По крайней мере, он не сбежал с поля боя. Уверен, мы еще найдем ему полезное применение.

      – Ага, ходить за телегой с навозом, – фыркнул Гуго и указал на скамью. – Придержи язык, мальчик, садись и слушай. Посмотрим, задержится ли хоть что-нибудь в твоей пустой голове.

      Роджеру уже исполнилось двадцать пять, и он давно распрощался с детством. Это случилось одним солнечным летним днем, когда ему было всего семь лет. Запертый на чердаке, он в смятении наблюдал из окна, как его мать уезжает от отца, брак с которым был объявлен недействительным, чтобы начать новую жизнь с другим мужем. Не прошло и недели, как во Фрамлингеме ее заменила Гундреда, через девять месяцев произведя на свет Гуона. Отец никогда не называл Роджера «мальчиком» с любовью, а