Тишина в Хановер-клоуз. Энн Перри

же удобном случае, и, запечатав конверт, сразу же отправила с ним лакея.

      Ответ пришел быстро, что доставило ей удовольствие. Джек приехал ранним вечером, в тот час, когда (в лучшие времена) Эмили одевалась, чтобы отправиться на званый ужин, на бал или в театр. Теперь же она сидела у камина и читала «Странную историю доктора Джекила и мистера Хайда» Роберта Стивенсона, вышедшую в свет в прошлом году. Эмили обрадовалась, что ее занятие прервали: история оказалась мрачной, гораздо страшнее, чем она предполагала, с элементами трагедии. Книга была завернута в коричневую бумагу – чтобы не смущать слуг.

      Джек Рэдли появился через секунду после того, как горничная объявила о его приходе. Одет он был небрежно, но портной явно занимал одну из первых строк в списке его кредиторов. Покрой брюк безупречен, сюртук сидит как влитой. Но главное – это его улыбка и эти милые глаза, в которых читалось беспокойство.

      – Эмили, с вами все в порядке? – спросил он, вглядываясь в ее лицо. – Ваша записка меня встревожила. Что-то случилось?

      Она почувствовала себя глупо.

      – Простите. Ничего срочного, и со мной все в полном порядке. Спасибо. Но мне безумно скучно, а Шарлотта раскопала одну загадку. – Лгать ему не было смысла; он слишком похож на нее, и его не проведешь.

      Лицо Рэдли расслабилось, на губах появилась улыбка. Он сел в кресло напротив хозяйки.

      – Загадку?

      Эмили старалась, чтобы ее голос звучал бесстрастно, внезапно сообразив: Рэдли может подумать, что это предлог, дабы пригласить его.

      – Старое убийство, – поспешила объяснить она, – которое может вызвать скандал, а может и не вызвать, но тогда пострадает невинная женщина, которая не сможет выйти замуж за человека, которого любит.

      Джек был явно озадачен.

      – Но что вы можете сделать? И какая от меня польза?

      – Разумеется, полиция может много узнать. Факты, – пояснила Эмили. – Но они не способны сделать из этих фактов те же выводы, что и мы, потому что все это страшная тайна. – Заметив его интерес, она воодушевилась. – И, конечно, с полицией никто не будет разговаривать так, как с нами, а если и будет, полицейские все равно не поймут намеков и тончайших нюансов.

      – Но как мы сможем наблюдать за этими людьми? – серьезно спросил Джек. – Вы не назвали их имен… И независимо от этого, вам самим пока нельзя появляться в обществе. – Его лицо напряглось, и в глазах мелькнула жалость. Эмили поморщилась – она приняла бы жалость от кого угодно, но со стороны Джека это чувство почему-то вызывало раздражение, как царапина на коже.

      – Знаю! – с жаром воскликнула она и тут же пожалела о горечи, проступившей в ее словах, но ничего не могла с собой поделать. – Но Шарлотте можно, и все, что она узнает, мы обсудим вместе. По крайней мере, если вы согласитесь ей помочь.

      Джек улыбнулся, но улыбка вышла немного печальной.

      – Я мастер добывать сведения