Вихри перемен. Александр Лапин

девчонку, прилипшую к нему. И живописного ряженого казачка в мундире с шевронами и фуражке.

      От таких мыслей кружится голова. И становится по-настоящему страшно.

      «Народ нам никогда не простит! А как потом с этим жить? Да на улицу не выйдешь!»

      У входа в Белый дом постовые попытались получить с них документы. Но провожатый небрежно кинул:

      – Костя! Это со мной! Радио будут проводить!

      И их пропустили в широченные дубовые двери.

      Коридоры внутри Белого дома везде перегорожены мебелью. Опрокинутыми шкафами, столами, креслами.

      «Наши хотят атаковать ночью. Народу, мол, меньше будет. Свет вырубим. Но если бежать по такому коридору в темноте, то можно переломать ноги об эту полосу препятствий.

      Так, кажется, пятый этаж. Здесь, по нашей информации, где-то заседает и сам Ельцин. Но нам не сюда! А в радиорубку».

      У дверей радиорубки на одиннадцатом этаже их встретил какой-то седовласый, интеллигентного вида мужчина. В сереньком костюме. Видно, из демократов. Или депутатов.

      В то время мало кого из людей Ельцина знали в лицо. Но Анатолий профессионал. И сразу определил: «Кажется, Филатов».

      – Здесь в рубке находится наш информационный центр. Нам бы хотелось, чтобы голос диктора звучал не только внутри здания, но и люди, собравшиеся снаружи, могли получать информацию, – обратился к бригаде будущий глава администрации Президента России. – Следовательно, надо установить динамики и на здании.

* * *

      Установить, так установить. Анатолий с напарником – длинным, носатым Фёдорычем, тянут по этажу кабель. Сам бригадир крепит с ребятами динамики.

      Работа самая простецкая. В чем-то даже примитивная. Сделали они ее быстро.

      Что ж, как говорится, дело мастера боится. Не прошло и часа, как выставленная в окно Белого дома «радиотарелка» забормотала, захрюкала и начала выбрасывать туда, вниз, в темноту последние новости.

      – Надо бы проверить, как там внизу слышно, – говорит старшой, складывая в свой монтажный чемоданчик плоскогубцы и отвертки. – Иван, сходи! Если что, покричишь нам.

      Перед тем как спуститься вниз, Казаков заходит в туалет. Там открывает окошко и выглядывает с высоты восьмого этажа вниз на улицу. Тут уже поздний осенний вечер. Тянет ветерком, который слегка попахивает дымом от костров. Их жгут защитники. С улицы все также глухо раздаются голоса людей. Он прислушивается к своему радио. Сначала передавали очередной указ Ельцина. Потом его прервали. И какой-то депутат, назвавшийся Славой Волковым, стал рассказывать по телефону из Крыма об обстановке вокруг дачи Горбачёва в Форосе:

      – Вокруг дачи стоят наряды пограничников с собаками. В море патрульные корабли…

      Капитан Казаков не стал дослушивать путаный рассказ депутата-не депутата, а поспешил вниз к выходу.

      Ему надо срочно возвращаться к своим, чтобы доложить обстановку.

      Обратный путь затруднений не вызвал. Было не до него. По рядам защитников прошлась в очередной, наверное, сотый раз тревожная