Баблия. Книга о бабле и Боге. Александр Староверов

вовсе, а свет в конце тоннеля. Это, конечно, если изнутри смотреть. А мы и смотрим, Андрюша, изнутри. Потому что…

      – Заканчивай мораль читать, сам все знаю. Короче, сколько?

      Банкир юмора не оценил. Предстояла ожесточенная торговля. Алик вздохнул и закинул пробный шар.

      – В Америке за легализацию двадцать процентов берут…

      – Ага, и двадцать лет дают. Обалдел? Мы что, в Америке? Где ты тут Америку увидал?.. Три процента.

      – Согласен, – обаятельно улыбнулся Алик, сделал паузу и, увидев радость на лице контрагента, издевательски добавил: – Пятнадцать.

      – Четыре, – уперся рогом банкир.

      – Двенадцать, – проявил дружелюбие Алик.

      – Пять. Учти, это максимум, – сделал шаг навстречу Андрей.

      – Учел. Восемь, – бросился ему в объятия Алик.

      – Пять с половиной, и договорились, – вяло уклонился от объятий банкир.

      – Семь с половиной и отгон в офшор по себестоимости, – как пылкий любовник, надавил Алик.

      – Шесть, и отгоню все в феврале.

      Банкир почти сдался. В воздухе запахло консенсусом и любовью.

      – Все то же самое, но в декабре. На подарки заинтересованным лицам. Сам понимаешь, Новый год скоро и все такое…

      – И договорились?

      – И договорились.

      – По рукам?

      – По ним, по лапам нашим загребущим.

      – Ну, Алик, ты и жук. Чтобы так меня развести… да так талантливо.

      – Тебе, Андрюша, только милостыню просить осталось. Попробуй, у тебя получится. Обул меня, как сироту казанскую. На четыре процента обул. Сам знаешь, что такая услуга десять стоит. Ладно, чего уж там о грустном, скажи своим, чтобы документы готовили. Через три дня юристов пришлю смотреть.

      – Скажу обязательно, а кто кого обул, время покажет. Может, выпьем на дорожку за достигнутые договоренности?

      – С удовольствием, но не могу, на службе я, при исполнении.

      – И чего же ты исполняешь?

      – Джигу, Андрюша, великую рыночную джигу.

      Алик вел взятый на время в офисе «Мерседес» по улицам столицы, и ему казалось, что он король этого города.

      «Да-а-а, мастерство-то не пропьешь, рановато еще на помойку, повоюем еще, всех сделаем, – думал он с довольным видом. – Варит еще котелок, да еще как варит! Такой навар ожидается – пальчики оближешь. Это же надо, получается увести два с половиной миллиарда бюджетных денег на офшорные счета стоит – внимание, барабанная дробь – плюс шесть процентов! Не минус, прошу заметить, а плюс. Да еще как увести! Вчистую, через взнос в капитал крупного банка. И соус какой замечательный: кредитование инновационной отрасли экономики. Подпишут чиновники разрешение, никуда не денутся, еще и счастливы будут, что деньги бюджетные так грамотно распихали под конец года. Круто! Гениально! Волшебно!»

      Он буквально наслаждался такими моментами. Вот именно такими – когда деньги возникали буквально из ничего. Из одного только его умственного усилия. Из его фантазий, наглости расчета и еще чего-то такого, названия чему не