Железный дождь. Виктор Курочкин

Куда? Да неважно, куда ехать солдату, лишь бы ехать. Новые места, новые впечатления. Но радость оказалась преждевременной. Паровоз протащил нас километра полтора, остановился, а потом стал пятиться задом и загнал эшелон в тупик. В тупике мы простояли до ночи.

      Проснулся и долго не мог понять: «Где я?» Темень непроглядная, стук, храп, лязг. Пошарил руками по сторонам. Левой нащупал сапог, правой – чей-то рот.

      – Эй, кто тут есть? – крикнул я.

      – Ну я, – раздалось внизу подо мной.

      – Кто «ну»?

      – Дневальный.

      – А где мы? Почему ты подо мной торчишь?

      – Потому что ты в телятнике на второй полке бесплатного плацкарта, – пояснил дневальный.

      – А-а-а. Значит, уже едем. Давно?

      – Не очень.

      – Куда?

      – Почем я знаю.

      – На запад или на восток?

      Дневальный усмехнулся:

      – А ты слезь да посмотри, где восток, а где твой запад. Только все равно ничего не увидишь. Темно, и дождь хлобыщет.

      – Как мы проехали от станции? Вправо или влево?

      – Это смотря с какой стороны дороги глядеть. Весь вечер нас таскали то вперед, то назад. Вот теперь и разберись, где право, а где лево. Тут сам командир роты не разберется. – Дневальному, видимо, было скучно, и он был рад случаю поговорить.

      – Ну, ладно. Заткнись, – сказал я, сполз с нар, споткнулся о чьи-то ноги и завалился на какую-то груду железа.

      – Тихо ты, черт! Печку сломаешь, – сказал дневальный. Это меня взбесило:

      – Ты почему так со мной разговариваешь?

      – Я дневальный и обязан за порядком смотреть.

      Приказал дневальному открыть дверь.

      – Смотри не вывались, – предупредил он.

      Я высунул из вагона голову. Дождь моросил по-осеннему. Мимо проплыл низкорослый лесок, а потом потянулись поля.

      Утром Вася Колюшкин объявил, что едем воевать с турками. Решил он так, видимо, потому, что поезд шел прямо на юг. Вопрос о том, куда и зачем едем, обсуждался всем вагоном. Большинство поддерживало Васю Колюшкина. О западной границе никто и не думал. Совсем недавно с Германией был заключен договор о ненападении. Начальство строго хранило тайну и на все наши вопросы отвечало: «Скоро все узнаете». И только один Костя Швыгин молчал. Он служил последний год и с нетерпением ждал демобилизации.

      В Невеле эшелон повернул на запад. Мы посмотрели друг на друга, пожали плечами, кто-то протяжно свистнул, а Вася вздохнул и грустно сказал:

      – Это еще ничего не значит. Нарочно так едем, чтоб шпионов сбить с панталыку. Потом опять повернем на Кавказ.

      В глухую полночь прибыли в Полоцк, разгрузились и своим ходом двинулись в непроглядную темень по грязной ухабистой дороге. На рассвете остановились в лесу около озера с топкими берегами и сразу же принялись рыть капониры. Потом танки загнали в капониры и тщательно замаскировали. Приказ о маскировке был суровый: нам не разрешали выходить из леса. Впрочем, и ходить было некуда. За два дня мы отлично выспались. На