Записки из сабвея, или Главный Человек моей жизни. Петя Шнякин

мусоров. Чтоб не доёкивались со своим тунеядством. У меня профессор один знакомый, ну, клиент мой, каждый семестр справки делает, что я студентка института культуры.

      – И что теперь?

      – Позвоню, ещё нарисует…

      Я взглянул на Стеллу. Какая же обалденная женщина! Мне не хотелось думать ни о профессоре, ни об этом «гаде», из-за которого она вчера напилась… Я опять повалил её на диван…

      – Стелла, а тебе сколько лет?

      – Двадцать девять.

      – А что ты потом будешь делать?

      – Не знаю.

      Мне стало очень жалко её. Но жалость эта была необычной. Раньше на Руси говорили: жалкий ты мой, то есть любимый…

      – Стел, давай я женюсь на тебе? У меня денег немного, но я пить брошу, пахать на работе начну. Проживём.

      – А ты что, холостой?

      – Женатый. И сын есть. Я ему помогать буду.

      – Петь, спать пора. Хороший ты… засыпай.

      Проснулся в три дня. Денег ноль.

      – Стел! У тебя телефон подключен?

      – Да… – прошептала она сквозь сон.

      Я стал набирать номер друга. Может, ещё на службе?

      – Ген, здорово! У тебя денег от вчерашнего не осталось? Нет? Займи где-нибудь. Я завтра точно в Волоколамск еду, мне на билет рубля три надо. И водки купи похмелиться.

      – И шампанского, жених! Цветов от тебя точно не дождёшься! – Стелла проснулась и, вытащив из наволочки медведя, махала мне его лапой.

      – Гена, ты помнишь, куда ехать?.. Ага. На Арбат… Как не дадут? У вас там больных, что ли, нет? Отдам лекарствами без переплаты. Да, и шампанского купи.

      – Полусладкого, – добавила Стелла.

      – Ген, полусладкое возьми. Короче, ждём.

      Стелла прибралась в комнате. Сходила на кухню. Принесла уже нарезанный сервелат, буженину, коробку конфет. По дому ходила в том же пеньюаре, прозрачном и очень сексуальном.

      Генка через час примчался. Всё принёс. И ещё три бутылки «Жигулёвского». Сразу к Стелле:

      – Вот, как просила, полусладкое. Классно выглядишь, а ночь-то, поди, не спали. – И как-то нехорошо засмеялся.

      Выпили шампанского. Потом водки. О наших планах со Стелкой – ни-ни… Мы на диване сидим, а он на стуле. Говорили обо всём до его приезда – наговориться не могли. А тут пауза, вроде выпили, но молчим. Как в рот воды набрали. Вдруг Стелла:

      – А что мы пиво в холодильник не убрали? Пойду на кухню отнесу.

      – Давай помогу, – предложил Генка – и за ней…

      Я сижу, курю. Что-то нет их долго.

      Тут он в комнату заходит, лицо напряжённое.

      – Случилось что? – спрашиваю.

      – Да нет, всё нормально…

      Вдруг слышу, как дверь на ключ снаружи запирают. А потом Стелкин голос:

      – Это милиция? Алло, алло, это милиция?

      – Ген, что случилось?

      – Хули она голая ходит? Я ей на кухне предложил: пойдём в ванную, трахнемся. Она – ни в какую. Ну, ножик показал. Попугать хотел просто. А она, сука, к бабке в комнату ломанулась и дверь закрыла. Теперь нас тут и накроют! – И показывает складную «лисичку».

      – …Милиция? Приезжайте по адресу…

      – Петь, чё делать-то?

      Говорить