Пересечение вселенных. Зинаида Порохова

немного успокоившись и прислушавшись, Оуэн с радостью обнаружил неподалёку жужжащую стаю планктона. Включив реактивную струю, он стремглав ринулся к ней. Тётенька-макрель тем временем благоразумно убравшаяся в заросли, увидев, что этот гигант всего лишь любитель планктона, снова осмелела и потащилась вслед за ним – не каждый же день здесь можно увидеть такого великана. Да ещё эдакого дураковатого – подпрыгивает, мечется туда-сюда. Рыбу не ест. Как с Луны упал!

      Добравшись до планктона и вволю наевшись, Оуэн весело подмигнул курсирующей мимо макрели – теперь уже его старой знакомой – и с любопытством наблюдавшей за его трапезой. А потом отправился вдоль горы – продолжать прерванное обследование местности.

      Рельеф дна из-за разлившихся некогда огромных потоков лавы заметно изменился. А сама Сопун-гора стала более пологой. И даже спуск в находящуюся неподалёку глубоководную впадину – куда Оуэн так и не удосужился спуститься, чувствуя там некую аномалию – заметно сгладился. И всё же, последствия той бурной вулканической эпопеи для постороннего взгляда были уже практически незаметны. Морская флора и фауна быстро и активно освоили сожжённую территорию. Мурен и акул раньше здесь почти не водилось. И есть надежда, что буйство Сопун-горы разогнало их окончательно. Непуганая макрель своим поведением эту версию явно подтверждала. Его прежняя пещера, конечно же, бесследно исчезла в потоках лавы. Ещё бы! Но это не беда. Потому что новую ему долго искать не пришлось. Оуэн обнаружил на склоне Сопуна отличную базальтовую пещеру, расположенную среди завалов вулканического стекла. На неё так никто и не позарился, что не удивительно: к стекловидным стенкам не прикрепишься – скользки и колки; икринки не скроешь, поскольку ил почти отсутствует; и в стекляшки от врагов не зароешься. Да и рядом с пещерой на голом базальте почти ничего не росло, не привлекая сюда мелкую живность, которой можно бы поживиться, аккуратно высунувшись из пещеры. Следовательно, она не интересовала и более крупных обитателей дна.

      А он с удовольствием здесь поселится.

      Оуэн очистил пещеру от острых осколков, натаскал и расположил вокруг входа огромные валуны – чтобы отдыхать, сидя на них и любуясь на округу. Да и маскировка для входа отличная. Затем нашёл и притащил плоский камень, который прекрасно годился на роль входной двери. Заодно и внутри, в извилистом ломаном ходе, положил несколько плоских камней – закрываться в случае нападения внезапных мурен или иных хищников, охочих до его телес. Пещера стала уютной, чистой, и при этом сверкала, будто рубка лайнера. Ничего, жить можно. Оуэн назвал её – Базальтовая пещера.

      За хлопотами криптит даже забыл о коварных ловцах Мэйтате и Стивене, устроивших в его жизни такой переворот. Да и зачем их вспоминать? Его приключений в тёплой лагуне как будто и не бывало. Всё началось заново, хотя и слегка на старом месте. Возможно, ему, анахорету, даже будет полезна эта встряска – засиделся, обомшел. Новый этап, новые ощущения. Да и стая планктона, обитавшая поблизости,