Гримуар понтифика. Александр Садовников

адептов Великого Гонория Третьего. Консультации по магии и гримуарам». На его пороге меня встретил одетый во все черное секретарь, который довел до дверей одного из кабинетов и, кивнув головой, предложил зайти внутрь.

      Я толкнул дверь, вошел в какой-то густой полумрак и поздоровался практически в пустоту. Никакой ответной реакции не последовало, и когда мои глаза после яркого солнечного света в офисном коридоре через несколько секунд адаптировались к царившему в помещении явному дефициту люменов и кандел, я, все еще стоя у двери, разглядел у дальней стены сидевшего за столом человека и несколько горящих на стенах свечей в подсвечниках.

      Я подошел ближе, поздоровался еще раз, однако маг-чернокнижник, опять без какой-либо ответной реакции, с избыточно насупленным видом продолжал, уткнувшись взглядом в лежащую перед ним на столе большую толстую книгу, бормотать себе под нос, по всей видимости, некие важные шепелявые заклинания. Одет он был в белый балахон, а на голове у него был венок с какими-то полевыми цветами. Примерно через минуту после моего появления он приоткрыл щелочки своих глаз; с трудом, как мне показалось, сфокусировал на мне немигающий взгляд, потом щелочки минуты на две закрылись, и, когда я уже был почти уверен, что он под кайфом и теперь впал в некий потусторонний транс, его балахон в месте живота пошел волнами, а воздух всколыхнулся от несвойственного обилия в слове «журналист» шипящих звуков:

      – Вы – журналист?

      У него это получилось: «Вы ш-шурналиш-ш-т?», – при этом глаза его широко раскрылись.

      – Ну да, а я что – не вовремя? У нас с вами на это время интервью для нашей радиостанции. Ваш секретарь вас забыл предупредить?

      – Нет, почему же, заходите и садитесь, – он показал рукой на стоящее у стола кресло. – Вы пришли на одиннадцать минут раньше, – он кивнул головой на висевшие на стене старинные настенные часы с боем. Слова «пришли» и «раньше» у него опять прозвучали точь-в-точь как у змеи.

      – На интервью я предпочитаю не опаздывать, прихожу с небольшим запасом времени. Если я зашел рано, могу зайти позже.

      В ответ он отложил книгу и слегка окрепшим голосом, но тоже с избытком шипящих, заявил:

      – Раз уж зашли, то оставайтесь. Садитесь, – он кивнул на кресло напротив него. – Я после непростых ночных бдений, и мне надо дочитать это заклинание, – он ткнул пальцем в раскрытую страницу, – иначе дух обидится и никогда больше не придет. Оно против змей.

      Маг произносил все слова с каким-то постоянным дефектом в голосе, но вполне серьезным тоном. Я огляделся по сторонам в поиске названного духа, змей на полу в боевой стойке, признаков других чудачеств и вообще всего необычного. Затем, прежде чем сесть, в царившей полутьме внимательно осмотрел и предложенное мне кресло, чтобы на нем не затаилась какая-нибудь скользкая ползающая гадина, возможно, приглашенная сюда для только что названного мне пикового эксперимента. Впрочем, все было буднично, мы были в комнате вдвоем, помещение было вполне офисного плана,