Три вещи, которые нужно знать о ракетах. Дневник девушки книготорговца. Джессика Фокс

ссматривая зеленые холмы и море вдали.

      «Это сумасшествие».

Джессика Фокс

      Посвящается Шону,

      а также моим родителям и родным, живущим по обе стороны Атлантики, без которых этого приключения никогда бы не произошло

      Странствие героя Джозефа Кэмпбелла

      Призыв к приключениям.

      Отказ откликнуться на призыв.

      Покровительство сверхъестественных сил.

      Испытания.

      Апофеоз.

      Награда.

      Отказ от возвращения.

      Пересечение последнего порога.

      Свобода жить.

      Пролог

      Есть три вещи, которые нужно знать о запуске ракеты. Первое: если сесть слишком близко, вас убьет звуковой волной. Оказавшись в толпе зрителей, с трудом разместившихся в два ряда на металлической трибуне, мы сидели под жарким флоридским солнцем в нескольких милях от пускового комплекса, с нетерпением ожидая предстоящего зрелища. И вдруг что-то произошло – где-то вдалеке, по ту сторону раскинувшегося перед нами водоема.

      Второе, о чем следует помнить: во время запуска ракеты возникают звуковые волны, способные убить человека, однако, как это ни странно, первое впечатление, возникающее у зрителя в этот момент, – это абсолютная тишина. Тишина, в которой я и мои соседи по трибуне в изумлении наблюдали за тем, как из сопла вырвались сперва серебристые клубы, затем белые и наконец – пламя. Тишина, в которой жена и ребенок одного из космонавтов, стоявшие рядом со мной, беспомощно наблюдали за происходящим, пока шел обратный отсчет. Тишина, в которой огромная волна, самая настоящая волна, неслась по водной глади, заставляя рыб выпрыгивать из воды, пока наконец не достигла берега, а затем врезалась в наши барабанные перепонки, накрыв нас с головой.

      И третье, о чем нельзя забывать: это стремление отнюдь не новое, а напротив – давнее, можно даже сказать, древнее. Наблюдать, как эти храбрые первопроходцы в крохотном летательном аппарате бросают вызов земному притяжению, было зрелищем поистине фантастическим – все равно что видеть, как факты и метафоры, сливаясь воедино, неожиданно оживают. Происходившее, минуя логику, резонировало напрямую с нашим первобытным подсознательным, добиралось до самой сути того, что значит быть человеком, до нашей бесстрашной, ненасытной природы – движимая любопытством, она гонит нас прочь из дома на поиски неизведанного.

      1

      …жизнь [художника] не может не быть полна конфликтов, поскольку две силы воюют в нем: с одной стороны, вполне оправданное стремление нормального человека к счастью, удовлетворенности и безопасности, а с другой стороны – неудержимая страсть к творчеству, заходящая так далеко, что она подавляет любое личное побуждение. <…> Личности приходится дорого платить за божий дар творческого горения[1].

Карл Густав Юнг. Психология и литератураОтдел литературы по психологии, третья полка справа в главной галерее

      У любой истории есть начало, ну, или так нам кажется. Начало, середина и конец – эти три составляющие создают ощущение реальности, словно столпы, на которых все держится, которые всегда были и всегда будут. Если бы кому-нибудь пришло в голову нарисовать их на бумаге, он изобразил бы эти монолиты четко очерченными, цельными и независимыми друг от друга.

      Однако, если присмотреться, становится видна их эфемерная природа. Некая однозначная точка отсчета, которую мы привыкли принимать за «начало», в действительности напоминает облако, состоящее из бесконечной череды моментов, каждый из которых можно дробить несчетное количество раз. В этой связи напрашивается вопрос: а есть ли вообще отправная точка? Или же каждый из нас благодаря простому факту своего существования преобразует мир вокруг, добавляя в него сюжеты собственной жизни, а любая история берет начало вовсе не вовне, а внутри нас? Всем нам знакомая фраза «давным-давно жили-были», казалось бы знаменующая начало повествования на первой странице книги, на самом деле служит лишь отражением того, что истинным источником являешься, и всегда являлся, ты сам.

      Гудки автомобилей и тарахтение выхлопных труб сливались в единое нарастающее крещендо. Я сидела в машине, поджариваясь под палящим голливудским солнцем. В свои 25 я была твердо убеждена: вот так и оборвется моя недолгая жизнь. Меня найдут на водительском сиденье наполовину высунувшейся из открытого окна, застрявшей в пробке на лос-анджелесском шоссе и скончавшейся от перегрева и изнеможения.

      Щурясь от яркого света, я напрягала глаза, стараясь разглядеть растянувшуюся впереди вереницу автомобилей. На бульваре Силвер-Лейк обычно не бывало заторов, но сегодня поток встал намертво. Изнывая от жары и нетерпения, я высунулась в окно. Рядом с дорогой раскинулся пересыхающий водоем, который и подарил бульвару такое название. Как и многое другое в Лос-Анджелесе, озеро это было не природным, а искусственным – бетонный резервуар, который практически полностью опустошался и пересыхал летом и снова частично заполнялся

1

Перевод Г. Бутузова и О. Чистякова.