Очередь за счастьем (сборник). Лариса Рубальская

все меняется с годами...

      А просто фильм «Фанфан-Тюльпан»

      Вчера был по второй программе.

      Сиреневый туман

      Девятый класс, химичка – дура,

      Мы все балдеем от Битлов,

      И намекает мне фигура,

      Что приближается любовь.

      И я, поняв намек фигуры,

      Коньки напильником точу

      И в Парк культуры, в Парк культуры

      На крыльях радости лечу.

      Каток блестит, огнями залит,

      Коньками чиркаю по льду,

      А рядом одноклассник Алик

      Снежинки ловит на лету.

      И я, от счастья замирая,

      Уже предчувствую роман.

      В аллеях музыка играет,

      Плывет сиреневый туман,

      Рыдает громко репродуктор

      Над голубою гладью льда

      О том, как не спешит кондуктор,

      Горит полночная звезда.

      До счастья метр, еще немножко,

      Ему навстречу я скольжу,

      Но Алик ставит мне подножку,

      И я у ног его лежу.

      Как он был рад, что я упала,

      Скривил лицо, меня дразня —

      Ну, фигуристка ж ты, Рубала! —

      И укатился от меня.

      Прошло сто лет. На пляже жарком

      Я проводила отпуск свой.

      И про туман Владимир Маркин

      Пел над моею головой.

      Под песню вспоминая детство,

      Я вдруг растрогалась до слез.

      И тут в шезлонге по соседству:

      – Рубала! – кто-то произнес. —

      А ты совсем не изменилась! —

      Был Алик рад от всей души. —

      И если ты не загордилась,

      Ты мне книжонку подпиши.

      Мы оба были встрече рады,

      Вошли в вечерний ресторан.

      И пела девушка с эстрады

      Там про сиреневый туман.

      Мы были пьяными немножко,

      Плыл ресторан в густом дыму.

      Мы танцевали. И подножку

      Я вдруг подставила ему.

      Лежал он посредине зала

      У ног моих, как я тогда.

      – Ну, фигуристка ты, Рубала! —

      Сказал и скрылся. Навсегда.

      Кто придумал эти чертовы цифры?

      Кто придумал эти чертовы цифры,

      Чтоб они, считая годы, неслись?!

      Я наверх взлетел в стремительном лифте,

      А теперь шагаю медленно вниз.

      Я на многих побывал перевалах,

      Покорить сумел немало вершин.

      Пусть в душе осталось шрамов немало,

      Шрамы очень украшают мужчин.

      А годы считать – невеселое дело,

      Тогда объясните, зачем их считать?

      Всё помнит еще мускулистое тело,

      А сердце умеет любить и страдать.

      Пусть сад мой отцвел, и листва облетела,

      И новой весне никогда не настать,

      Всё помнит еще мускулистое тело,

      А сердце умеет любить и страдать.

      Может, кажется, а может, и правда —

      Мне с горы идти приятно вполне.

      Ведь задумчивые женские взгляды

      Замирают иногда и на мне.

      Обошел я все подводные рифы,

      Выплыл сам, не потопив никого.

      Кто придумал эти чертовы цифры,

      Я