Оркестровая яма для Катерпиллера. Дмитрий Назаренко

Весь день ездил по делам. В салоне было уютно, культурно играло радио. Еле слышно попахивало дизелем. Километры десятками исчезали под колёсами. Дела потихоньку решались. Когда он ещё раз добрался до сервиса, досады не было и в помине. Молдинг был снова водворен на место. Жизнь потекла своим чередом. Он ездил ещё пару дней. Всё было так же, только ему казалось, что в салоне и вокруг машины теперь сильнее пахло дизелем. Ему думалось, что это работает отопитель. С одной стороны, не так холодно. А с другой стороны, эта «Вебасто» – вещь в себе, и если работает – то и слава богу. Зимой, через месяц-другой, – без неё никуда. Пусть себе тренируется.

      Когда он возвращался на стоянку ночью, легкий туман выхлопа кружился в столбах света от фар, еле заметно поднимался из-под решётки радиатора. Он по-прежнему думал, что это работает дополнительный отопитель. Несколько непривычно. Но лучше пусть так, чем никак. Вещь капризная, кто её разберет. Он ездил ещё пару дней. Запах топлива был заметным, но ещё не настолько, чтобы вызывать беспокойство. Потом ему стало не до этого. Что-то пошло не так. Он оказался в крохотной сельской больнице. Нет, ничего страшного – просто поправить слегка пошатнувшееся. Ходил он в больничку по утрам.

      Капельниц он никогда раньше не видел. И теперь с любопытством разглядывал шест, на вершине которого была закреплена огромная банка. Пузырьки воздуха внутри уплывали к потолку, а капли снадобья медленно и нехотя сползали вниз, отмеряя мгновения. Салатовые стены в ярком неоновом свете сочились пессимизмом. Он пытался испугать себя: а вдруг жидкость закончится и в вену ринется воздух? Но тревога засыпала, не проснувшись. Ничего такого не происходило. То медсестра придёт вовремя, то запорный клапан сработает, а то и сама собой жидкость прекратит свой неотвратимый ход, подчинившись встречному давлению крови. Развлечений не было никаких. На соседних кроватях, неподвижные как брёвна, лежали мужики. Молчали, слушали радио. Он думал, что шугаются они его, но однажды мужик в дальнем углу всхрапнул вдруг и, словно пришедши в себя, громко обратился к соседу:

      – Слышь, а это… Ты не замечал, что дорогая соляра, она расходится моментом. Мотор, правда, работает ровно так. Но зато денех на её не напасёшси. Я это чё, беру соляру подешевше, ну и масла туда грамм писят на бак. А то чё без масла форсунки, они знаш как горять, не наменяишси. Форсунки, они блеать, знаиш какой уход требуют! Знаш, какие они дорогие…

      – Да знаю, знаю… – спросонья прошевелил губами сосед.

      Говоривший уже не слышал ответа. Он ровно и сонно сопел дальше.

      Раннее утро заглядывало в окна лечебницы, а он уже спешил жить дальше. Через час он снова летел куда-то. Целый день в разъездах прошёл незаметно. Он загнал машину во двор. Сизое облако клубилось над капотом. Он откинул его. Дым от сгоревшей соляры поднимался с впускного коллектора. Запах выхлопа смешивался с запахом сырой солярки, и к этому всему