Метанойя. Игорь Евгеньевич Журавлев

для каждого отдельного человека, там и для всего общества людей в целом. И каждый миг каждый из людей делает выбор, реализуя уже фактологически для себя конкретно один из возможных вариантов. Так складывается судьба отдельного человека. То же происходит и в обществе в целом, поскольку все в мире взаимозависимо. Все влияют на всех. При этом возможности у разных людей различные. Чем выше положение человека в обществе, тем значимее его возможности влияния на ход событий, и тем больше вероятность, что для этого конкретного мира в целом реализуется тот вариант истории, которые они проталкивают. Опять же не спрашивайте о подробностях, о механизме реализации и т.д., я ничего в этом не понимаю.

      – Спасибо, Егор Николаевич, в целом концепция понятна. Обещаю над этим еще подумать. Знаете, когда вы говорите, я забываю, что передо мной сидит двадцатидвухлетний мальчишка, и лучше понимаю, что вам, – сколько вам на самом деле?

      – Ну, если считать пятьдесят шесть там и уже два года здесь, то получается – пятьдесят восемь лет.

      – Разум пятидесятивосьмилетнего человека в теле двадцатидвухлетнего парня – это, вероятно, круто?

      – Сначала было необычно, но сейчас я уже стал забывать о том, как бывает иначе. Человек ко всему привыкает. К тому же молодое тело и хорошее здоровье тоже оказывают свое влияние на сознание. Ну, что скажете, Николай Вениаминович? Каково ваше решение?

      – Я согласен, – просто ответил Немирович.

      – Я не сомневался в вас, – улыбнулся Соколов. – Итак, нас, знающих будущее, на сегодняшний момент четверо, включая нас с вами.

      – Кто другие двое?

      – Председатель КГБ СССР Владимир Владимирович Путин и министр иностранных дел Сергей Викторович Лавров. Один, как вы, вероятно, уже поняли, в том варианте, почти 20 лет правил Россией – и это только при моей жизни, что было дальше, я не в курсе. И это дает ему сейчас такой опыт, такую фору перед всеми в мире, что трудно даже представить. Второй был в том будущем, которое вы застали, министром иностранных дел с 2004 года и до самой моей смерти. Обоим была дано послезнание, и они как бы «вспомнили» всю свою жизнь до 2020 года, хотя, в отличие от нас с вами, там не умерли. По крайней мере, повторю, до лета 2020-го, пока я, так сказать, не покинул тот вариант истории.

      – А Горбачев?

      – Горбачев – нет, он ничего не знает. Мы его используем втемную. Слишком уж он амбициозен, слишком мечтает о славе реформатора, слишком хочет понравиться Западу, даже в ущерб своей стране, пусть не понимая этого, чтобы доверяться ему до конца.

      – И какой же смогли найти для него рычаг воздействия?

      – У нас есть свои секреты. Возможно, когда-нибудь вы узнаете и об этом. Сейчас это лишнее, «кто умножает познания, умножает скорбь»13.

      – Кажется, это фраза из Библии?

      – Да, это Книга Экклезиаста.

      – Вы читаете Библию?

      – Можно сказать, это моя настольная Книга.

      – Но вы же, наверное, комсомолец?

      – А разве в Уставе комсомола запрещено читать

13

Библия, Книга Экклезиаста, 1: 18