Под знамением Бога Грозы. Книга вторая. Месть Богов. Сергей Анатольевич Шаповалов

свою перенесла на Асмуникал. Таваннанне очень нравилось ее красивое гладкое личико с большими карими глазами и нежными пухлыми губками. Острый подбородок делал лицо немного вытянутым, но розовые щечки с ямочками, когда она улыбалась застенчивой обворожительной улыбкой, скрывали этот недостаток. Из всех девушек, у Асмуникал, была самая тонкая талия и самые длинные ноги. Таваннанна часто глядя на свою воспитанницу, вспоминала себя такой же юной. Только характер у Асмуникал был спокойный и кроткий. Чувствовалась лувийская кровь. Хетты и особенно хурриты вспыльчивые и горячие, а лувийцы всегда спокойные.

      – Я звала тебя, птичка моя, спросить: цело ли твое горячее сердце?

      – Мое сердце и душа всегда принадлежит вам, моя госпожа, – не задумываясь, ответила девушка.

      – Спасибо, – Фыракдыне одарила девушку улыбкой, полной любви и нежности. – А куда делось твое золотое колечко?

      Асмуникал залилась краской. Ее глаза беспокойно забегали. Она заметила Улию, испугано воскликнула и закрыла лицо полупрозрачной головной накидкой.

      – Не дрожи, – пожалела ее таваннанна. – Я знаю все твои сердечные тайны. Признайся мне: любишь ли этого юношу? Не красней же! Отвечай. Он мне верный слуга. Я ему многим обязана.

      Асмуникал подошла еще ближе к таваннанне и уткнулась лицом в складки ее длинной хубики.

      – Да, госпожа, – сквозь слезы стыда еле слышно произнесла она.

      – Согласилась бы ты перед Богами стать его верной женой?

      – Согласилась, – еще тише ответила девушка.

      – А если надо пойти против воли отца? – допытывалась Фыракдыне.

      – Я боюсь отца, – со страхом призналась Асмуникал.

      – Отцов надо бояться и уважать, – согласилась Фыракдыне. – Ну, а все же?

      Бедная Асмуникал не знала, что сказать. Слезы вновь сверкающими капельками показались на глазах.

      – Смелее! – подбадривала ее таваннанна. – Вспомни, как я тебя учила: говори все, что на сердце, и Боги тебя поддержат. Страх унижает и губит человека. У дочерей дворца два оружия: острый кинжал и честное смелое сердце.

      Асмуникал вытерла слезы краем головной накидки и улыбнулась детской чистой улыбкой. Ямочки заиграли на розовых щеках.

      – Пойду против воли отца! – лицо ее стало серьезным. – И пусть Боги меня рассудят, – как можно тверже закончила она.

      – Тогда слушай меня внимательно, моя маленькая пташка. Я бы очень хотела видеть тебя счастливой! Так, как отца не уговорить, этот юноша решил тебя украсть. Но что ты задрожала?

      – Мне страшно. Ведь если не удастся сбежать, родственники убьют меня.

      – Пусть только попробуют тронуть хоть волосок на твоей голове, – возмутилась Татухепа.

      – Нет, не губи их тогда. Ведь они вправе наказать меня и тем самым смыть позор с нашего рода.

      – У тебя доброе сердце. Но пока я жива, дочь дворца никто не посмеет обидеть, – успокоила ее таваннанна. – Я была еще моложе тебя, когда один красивый черноглазый юноша решил меня украсть.

      – Правда! –