А что же будет со мной?. Джеймс Чейз

просто невозможно. При той скорости, с какой вкалывают эти люди, полоса будет готова не через три месяца, а через два.

      Я стоял в ожидании под палящим солнцем, когда кто-то дунул в свисток. Машины замерли, и всякий шум утих. Люди побросали лопаты, и все потянулись к трем большим грузовикам, с которых негры принялись раздавать бутылки с водой и контейнеры с едой.

      В открытом джипе ко мне подъехал О’Брайен.

      – Запрыгивайте, мистер Крейн, – сказал он. – Я отвезу вас к вашему коттеджу. Вам не помешает принять душ. Мне-то уж точно не помешает! – Он засмеялся. – А потом мы можем вместе перекусить у меня. Мы с вами соседи.

      – Отлично. – Я уселся рядом с ним. – Слушайте, Тим, может, нам перейти на «ты»?

      Он поглядел на меня и кивнул:

      – Запросто.

      Он быстро проехал по взлетной полосе, свернул с нее и направился к длинному ряду небольших домиков недалеко от диспетчерской вышки.

      Он остановился у начала ряда, вышел и подошел к коттеджу с номером пять.

      – Это твой. Располагайся. Заходи ко мне в шестой номер, скажем, через полчаса. Идет?

      – Отлично.

      Забрав из машины сумку, я открыл дверь коттеджа и шагнул в благословенно прохладный, кондиционированный воздух. Закрыл дверь и огляделся. Большая гостиная была обставлена по высшему разряду. Четыре кресла-шезлонга, битком набитый бар-холодильник, цветной телевизор, книжная полка, полная книг, ковровое покрытие под ногами, похожее на траву, а у дальней стены – стереосистема и приемник. К гостиной примыкала спальня с двуспальной кроватью, шкафами, ночным столиком с лампой, дверь из спальни вела в ванную, где имелось все, о чем только можно мечтать.

      Я сбросил с себя одежду, принял душ, побрился, надел рубашку с коротким рукавом и льняные брюки, вышел в гостиную.

      Меня так и подмывало выпить, но я воздержался. Я посмотрел на часы: оставалось еще пять минут, поэтому я закурил и принялся ждать. Ровно в половине первого я подошел к коттеджу номер шесть и постучал.

      О’Брайен, уже не такой потный, но в той же одежде, открыл дверь и замахал, приглашая меня войти. Я оказался в точной копии домика, из которого только что вышел. В воздухе стоял запах жареного лука, от которого у меня потекли слюнки.

      – Обед вот-вот принесут, – сказал он. – Что будешь пить?

      – Ничего, спасибо.

      Я опустился в один из шезлонгов.

      Девушка в бутылочно-зеленой блузе и бутылочно-зеленых брюках в обтяжку вошла в комнату с подносом в руках. Она быстро накрыла на стол, поставила две тарелки и вышла.

      – Давай перекусим, – сказал О’Брайен, усаживаясь за стол.

      Я присоединился к нему.

      У меня на тарелке лежали толстый стейк, фасоль и картошка фри.

      – А у вас тут неплохо кормят, – заметил я, нарезая стейк.

      – Здесь все по высшему разряду, – сказал О’Брайен. – Мы ведь работаем на Эссекса.

      Примерно минуту мы ели молча, а потом О’Брайен сказал:

      – Я так понял, вы с Ольсоном во Вьетнаме дружили?

      – Он был моим командиром. Я обслуживал его самолет.

      – И