Успешное покорение мира (сборник). Френсис Скотт Фицджеральд

короткая пауза. Бэзил удостоверился, что дверь в мамину комнату закрыта.

      – Ты со своей целовался? – настойчиво зашептал он в трубку.

      – А то! – На другом конце провода послышался дурацкий смешок. – Слышь, Эл собирается у предков машину взять. Мы тогда тебя подхватим в районе семи.

      – Ладно, – грубовато согласился Бэзил и добавил: – Мне сегодня еще надо брюки купить.

      – Честно? – Бэзил опять уловил почти беззвучный смешок. – Короче, в семь часов жди.

      В десять утра, встретившись со своим дядей в магазине готовой одежды «Бартон Ли», Бэзил немного устыдился, что затрудняет и разоряет родных. По дядиному совету он в конце концов выбрал два костюма: повседневный, из плотного сукна шоколадного цвета, и выходной, темно-синий. И тот и другой требовали небольшой подгонки по фигуре, но дядя договорился, чтобы один костюм непременно доставили в тот же день.

      В порядке раскаяния, хоть и недолгого, в таком неслыханном транжирстве Бэзил решил сэкономить на транспорте и отправился домой пешком. На Крэст-авеню он примерился и перепрыгнул через высокий пожарный гидрант неподалеку от особняка ван Шеллингеров; при этом возник вопрос: можно ли прыгать через пожарный кран в длинных штанах и будет ли у него вообще такая возможность? Что-то заставило его напоследок совершить этот обряд еще два или три раза; тут его и застукали ван Шеллингеры, чей лимузин свернул на подъездную аллею и затормозил у входа.

      – Ой, Бэзил, – услышал он.

      С гранитных ступеней особняка, второго по величине у них в городе, на него смотрело нежное юное личико, наполовину скрытое облаком почти белых кудряшек.

      – Здравствуй, Глэдис.

      – Можно тебя на минутку, Бэзил?

      Не мог же он отказать. Глэдис ван Шеллингер была на год младше – спокойная, воспитанная девочка, которую, по слухам, готовили к замужеству с каким-нибудь респектабельным молодым человеком из Новой Англии. У нее была гувернантка; Глэдис водилась лишь с немногими избранными девочками, с которыми встречалась либо у себя дома, либо у них; ей была неведома вольница, привычная для городских детей Среднего Запада. Она не появлялась в таких местах, где ближе к вечеру собирались ее ровесники, – к примеру, во дворе за домом Уортонов.

      – Бэзил, хотела спросить: ты сегодня вечером идешь на ярмарку?

      – Ну, в принципе, да.

      – А ты не хочешь присоединиться к нам и посмотреть фейерверк из нашей ложи?

      На мгновение он задумался. Вроде надо было соглашаться, но какая-то неведомая сила нашептывала обратное: сам посуди, стоит ли отказывать себе в близком удовольствии ради совершенно бесперспективной затеи?

      – Я не смогу. К великому сожалению.

      По лицу Глэдис пробежала тень разочарования.

      – Не сможешь? Тогда заходи как-нибудь в гости, Бэзил, только не откладывай. Скоро я уеду в Новую Англию.

      Он в унынии побрел дальше. Глэдис ван Шеллингер никогда с ним не дружила, и ни с кем другим тоже, но, услышав, что она едет учиться в Новую Англию, причем одновременно с ним, Бэзил к ней потеплел, как будто их двоих ожидало заманчивое