Пир Джона Сатурналла. Лоуренс Норфолк

головой:

      – Я с ними не вожусь.

      – И я, – подхватил Тобит.

      – Никто из нас не водится, – сказал Дандо. – Правда, Джон?

      Джон кивнул.

      Первым перестал приходить Тобит. Сет, Дандо и Джон сидели на краю желоба, болтая пальцами в холодной воде, и обсуждали предательство товарища.

      – Я узнал кое-что про Марпота, – в качестве утешения сообщил Дандо. – Мэг Риверетт говорила моей матушке, а я услышал. Он скрывается.

      – Марпот? – изумился Джон. – С чего вдруг? – Ему вспомнился тяжелый, пристальный взгляд церковного старосты.

      – Его епископ на суд вызвал, – продолжал Дандо. – Марпот заставил одну бабу плясать нагишом, на зойлендский манер.

      – А зачем? – спросил Сет.

      – Не знаю.

      Мальчики потрясли головами, дивясь непостижимым причудам взрослых.

      – А что, если он все-таки прав? – снова заговорил Дандо. – Что, если ведьма и вправду есть?

      – Чего ж они ее никак не найдут-то? – с сомнением произнес Сет.

      – Так они еще не всех допытали, – ответил Дандо. – За Хакстейблов пока не принимались.

      – У Марпота духу не хватает.

      – Они и сюда еще не наведывались. – Сет покосился на Джона. – Я не говорю, что ведьму вообще найдут или что-нибудь такое.

      Джон кивнул и оглянулся на луг. Отец Эфраима Клафа и остальные хозяевами расхаживали по деревне, стуча в любые двери по своему выбору. При одной мысли, что они заявятся к ним и выволокут мать из хижины, мальчика замутило. Что он будет делать, если молельщики разденут ее догола, как старую Конни Каллендер? Или погонят хлыстами к церкви?

      Следующим откололся Дандо. Джон и Сет обменивались неловкими обрывистыми фразами, но скоро бессвязный разговор сошел на нет. Оба вздохнули с облегчением, когда вдали полилось пение Кэсси.

      – Эфраим тут давеча похвалялся, – сказал Сет потом. – Дескать, его отец намерен допросить твою мамашу. Хочет ее испытать.

      – Как испытать? – Джон старался говорить небрежным тоном.

      – Не знаю. – Сет упорно смотрел в землю. – Я только это слышал. – Он встал, собираясь проскользнуть обратно сквозь живую изгородь. – Ладно, мне пора.

      – До завтра! – крикнул Джон, но кусты уже сомкнулись за мальчиком.

      Сет не ответил. Назавтра Джон прождал напрасно.

      Он стал проводить все дни наверху. Блуждая по террасам склона, он слышал колокольчик Марпота внизу и видел, как у длинного приземистого дома выстраиваются рядами люди во всем темном. Очередная фигура в белой простыне шаткой поступью выходила наружу, и Джон живо представлял резкие крики и издевательский смех молельщиков, которые гнали злосчастного грешника к церкви, стегая длинными хлыстами.

      Вечерами он по-прежнему бродил по лугу в ожидании, когда Кэсси запоет, но из дома Старлингов не раздавалось ни звука. Когда Джон услышал ее пение в следующий раз, оно звучало тише и глуше, разливаясь в недвижном вечернем воздухе. И доносилось оно из церкви.

      Мелодия псалма скользила по голым стенам и потолку, текла вдоль