Честь офицера. Александр Тамоников

выглянула в коридор, убедилась, что кроме дочери в нем никого нет, пригласила:

      – Заходи, Лара!

      Лариса вошла в скудно обставленную комнату. Мать усадила ее в кресло у окна, сама опустилась на колени перед дочерью:

      – Ты прости меня, Лариса, что устроила тебе судьбу такую… не перебивай, пожалуйста… я хотела, как лучше, а вышло вот как! Послушай мать свою! Этот… отчим твой, Габрелия, разрешил тебе последнее свидание с Сережей?

      – Да! И сегодня вечером, и завтра! Правда, здесь, под его контролем. Я не хочу уезжать в неизвестность, мама, я не хочу жить с каким-то Юсупом, я не хочу оставлять тебя одну, и я люблю Сережу!

      – Тише, дочка, здесь и стены имеют уши! Знаю я все и понимаю тебя, потому послушай моего совета. Но перед этим, подожди…

      Мать встала, прошла к шифоньеру, недолго покопалась в белье, достала свернутые спортивные брюки. Развернула их. Внутри лежал газовый револьвер, пачка долларовых купюр разного достоинства, перстень с рубином, еще несколько драгоценных украшений.

      Лариса удивленно смотрела на действия матери, ничего не понимая.

      – …Дочка, возьми все это. И сегодня же вечером, слышишь, сегодня же, беги с Сережей отсюда. Бегом, через лес к трассе! Ближе к посту ГАИ. И через центральный вход. Сергей должен из газового пистолета вывести из строя охрану и забрать боевое оружие. Тогда отчим не пошлет погоню.

      – Почему?

      – Потому, что до поста не далее километра, и если Сережа выстрелит из автомата вверх, это услышат милиционеры, которые тут же поднимут тревогу. Габрелия испугается шума! А вы за постом ловите попутку, и в город. Куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Деньги помогут вам на первое время, продадите драгоценности. Ну а дальше все в руках господа! Будет трудно, идите в ФСБ. Только в ФСБ. Не вздумайте в милицию, там у него свои люди. Главное, сегодня же беги отсюда, дочка, иначе завтра может оказаться поздно, и ты станешь такой же рабыней, как и я. Отчим продает тебя, преследуя свои цели. Ему и семья-то русская нужна была, чтобы обосноваться здесь, в России. И здесь творить дела свои грязные. Ты поняла меня, Лариса?

      – Я все поняла, мама! А как же ты?

      Алла встала, подошла к окну, замерла перед ним, вглядываясь куда-то в даль, тихо проговорила:

      – За меня, дочка, не волнуйся. Со мной хуже, чем было, уже не будет…

      Она повернулась к дочери.

      – Иди ко мне, родная!

      – Мама!

      Они обнялись, навсегда прощаясь в этой жизни!

      – А теперь иди! И, прошу, сделай так, как я сказала тебе! Только таким образом ты спасешь и свою жизнь, и жизнь Сережи. И дай вам бог всегда быть вместе! Прожить жизнь счастливую и долгую! Прощай, кровинушка моя, прощай!

      – Мы разве больше не увидимся, мама?

      – Нет!

      Категоричность ответа испугала Ларису. Она посмотрела в глаза матери и… увидела в них мертвую пустоту. В глазах не было жизни, и дочери стало еще страшнее.

      Но мать уже почти силком вытолкнула ее в коридор, передав оружие, деньги и драгоценности:

      – Иди, дочка. Прости меня за все!

      – Мама!

      Но Алла, захлопнув дверь, не ответила, закрыла лицо