Диверсант-одиночка. Александр Тамоников

главный компьютер. Результат еще не поступил. Думал, рано об этом докладывать. Пальчики ведь могут принадлежать кому угодно. И какой-нибудь подруге, и неизвестному нам любовнику, и, наконец, просто соседке. Тем более что сняли мы их на кухне.

      Оболенский приказал:

      – А ну, поторопи лабораторию!

      Григорян предложил:

      – Может, это лучше сделать вам? Вас эксперты послушают, меня же могут и проигнорировать.

      – Нет! Нечего мне лезть в ваши дела. А ты звони.

      Капитан достал сотовый телефон, нажал клавишу вызова занесенного в память мобильника номера лаборатории Службы:

      – Алло? Лаборатория? Виктор, ты?

      Генерал слышал разговор, громкость, установленная на аппарате, позволяла делать это без труда.

      – Я, Армен!

      – Ну что там с отпечатками, что я послал тебе?

      – Интересные отпечатки. Приедешь, посмотришь.

      – Ты заключение отшлепал?

      – Сделал все, как ты сказал.

      – Так какого черта мне на «мыло» не сбрасываешь?

      Руководитель лаборатории майор Виктор Шлага проговорил:

      – Так я думал, вернешься и заберешь бумаги.

      Григорян раздраженно выдохнул воздух:

      – Витя! Немедленно результаты мне. Вопросы?

      Тут и Шлага проявил гонор:

      – А чего ты разорался? Ты кто для меня есть-то? Подумаешь, «шишка» араратская! Ты место свое знай! Маловат для того, чтобы приказывать!

      Генерал не хотел вступать в разговор подчиненных, но пришлось. Он вырвал сотовый телефон у побагровевшего армянина:

      – А я, майор, для тебя не маловат?

      Руководитель лаборатории удивился:

      – Это вы, товарищ генерал?

      – Я, я, Шлага! Немедленно результаты на ноутбук Григоряна. И о проведенной экспертизе никому ни слова. Надеюсь, ты лично ее проводил?

      – Да, конечно, лично. Я все понял, высылаю заключение.

      Вскоре на мониторе высветилось сообщение, заставившее Оболенского удивленно посмотреть на сообщников-подчиненных. В нем значилось, что отпечатки пальцев, обнаруженные Григоряном на кухне Ковалевой, принадлежат самой покойной, ее дочери и… майору Москвитину.

      Генерал выдохнул:

      – Та-ак!

      И уставился на капитана, тихо спросив:

      – Значит, прошедшей ночью никто не навещал Ковалеву?

      Григорян развел руки, насколько это позволила ширина салона автомобиля и сидящий рядом старший лейтенант Лопырев:

      – Нет, не навещал. Мои ребята глаз с нее не сводили.

      – Так откуда там пальчики Москвитина взялись?

      Наконец решил вставить слово Лопырев:

      – Но, Петр Константинович, Москвитин мог бывать у Ковалевой и раньше. И вообще, трахать ее. А что? Он одинок, она тоже. Девку-дочку спать, а сами того.

      – И никто в Службе об их отношениях не знал?

      – Может, и знал кто, но не распространялся.

      Генерал отвернулся к лобовому стеклу:

      – Может, и так. Эх, надо бы сначала всю техническую работу выполнить, а потом браться за Ковалевых. Тогда и про пальчики у Анастасии можно было спросить! Почему не поступили