Солдатик с ключом. Светлана Леонидовна Виллем

к лифту и заглянула во внутрь: как-то неловко завалившись на правый бок, в прекрасной, бежевого цвета дубленке и почти упавшей ондатровой шапке, полусидел или полулежал мужчина с совершенно посеревшим лицом, с закрытыми глазами и почти синими губами. Я, дотронувшись до его плеча, машинально обратив внимание, что перчатки на руках соответствуют дублёнке: такие-же стильные и дорогие, спросила, почему-то сразу охрипшим

      голосом:

      – Мужчина, вам плохо?

      «Вот дура», – тут же подумала я, он сейчас скажет, что всю жизнь мечтал сидеть или лежать в нашем лифте на заплеванном полу. В прочем, дядечка ничего не сказал, вообще, не издал ни одного звука. Тут до меня, наконец, дошло, он ведь без сознания!

      В нестандартных ситуациях моё тело часто умнее и быстрее моей головы действует, поэтому, ещё плохо соображая, что делать, тело уже понесло меня в мою квартиру к телефону. Здесь нужно заметить, в то время мобильных телефонов ещё

      – Мужчина в лифте потерял сознание и…,

      – Ах в лифте, так звоните в диспетчерскую. И бросили

      не было, существовали обыкновенные, стационарные, зачастую допотопные аппараты, да и то далеко не у всех. На нашем этаже было всего два домашних телефона: у меня – по блату, и у моего соседа, какого-то совершенно нелюдимого мужика, он никогда ни с кем не здоровался и на всех смотрел как на своих должников. Схватив трубку, я дрожащей рукой набрала 03.

      – Скорая слушает, что у вас случилось? – молодой женский голос ответил мне.

      – Здесь мужчине плохо, приезжайте немедленно! – заорала я.

      – Какое у него давление?

      – Мужчина без сознания и мне нечем мерить ему давление. «Вот идиотка», – подумала я.

      – Сколько лет больному?

      – Откуда я знаю сколько ему лет. – Завопила я. – Я его в первый раз вижу!

      Сама ты больная на всю голову, разозлилась я на эту козу.

      – Где находится больной? – продолжали меня в трубке

      допрашивать.

      – Мужчина в лифте, ему стало…

      – Ах, в лифте, вызывайте диспетчерскую. И трубку повесили.

      В полной прострации я уставилась на телефон, и окончательно разозлившись на весь белый свет, опять набрала 03.

      – Скорая слушает, что у вас случилось?

      – Мужчине плохо с сердцем, ему 38 лет, приезжайте немедленно!

      – Диктуйте адрес.

      «Ну наконец-то», – подумала я. Продиктовав адрес и накинув на плечи белый пуховой платок – (подарок от знакомых, которым я достала многотомник Сомерсета Моэма), я понеслась обратно к лифту. Кое-как, запихнув ноги дядечки во внутрь, поехала вниз, моля бога, чтобы нас никто не остановил. Но разве может быть такое в воскресенье, когда почти у всех людей выходной, конечно, не проехав и два этажа, нас тормознули. Лифт открылся и картина Репина – не ждали!

      Представьте: богато одетый мужик почти валяется на грязнющем полу, а рядом стоит молодая девица в лохматых тапках, в летнем сарафанчике с пуховой шалью на плечах.

      Какая-то тетка